Юность: фанфикшн, 2 часть

[Клан_Учиха]

Название: Следующий раз
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Саске, Итачи
Жанр: стёб
Рейтинг: G
Размер: драббл (443 слова)
Дисклеймер: Чупа-чупсы придумал Хавьер Бернат
От автора: посвящается планам Саске по возрождению клана из 485-й главы.
Саммари: Итачи воскрешен с помощью Эдо Тенсей. В очередной раз.


- Что на этот раз? – устало спросил Итачи, открывая глаза.
- Мне нужна твоя помощь, - привычно пролепетал Саске, незаметно задвигая ногой под диван свитки Орочимару и прочие необходимые для ритуала компоненты.
- Всем техникам Шарингана я тебя научил. Документы на получение наследства за тебя оформил. В Конохе заново обжиться помог. Какие еще у тебя неразрешимые трудности?
- Неразрешимее некуда, - с вызовом ответил Саске и тут же смущенно уставился в пол.
- Ну хотя бы не воскрешай меня каждый раз в этом дурацком плаще, - проворчал Итачи, явно смягчаясь. – Я его, знаешь ли, не по доброй воле носил, а как часть униформы.
- В следующий раз достану тебе джонинскую форму, - с энтузиазмом пообещал Саске.
- В следующий раз?! Ты мне еще три раза тому назад клялся, что он последний.
- Прости, Итачи, - пробормотал Саске извиняющимся тоном. – Не могу тебе пообещать, что следующего раза не будет.
- Эх, когда ты в детстве пытался повторить мое упражнение с кунаями, я и подумать не мог, что меньше, чем через десять лет ты освоишь Эдо Тенсей без посторонней помощи, - вздохнул Итачи. - Так что все-таки у тебя случилось?
- Я решил возродить клан! – торжественно провозгласил Саске.
- Вот как, - удивился Итачи. – Надеюсь, не как в прошлый раз? Убив всех шиноби Листа и разрушив Коноху?
- Нет, - Саске опустил глаза и виновато засопел.
- Ладно-ладно, я тоже был виноват, - поспешно сказал Итачи. – А девушка у тебя уже есть?
- А нужна? – с надеждой уточнил Саске, но, поймав взгляд Итачи, тут же добавил: - Конечно, есть!
- Поздравляю! Кажется, твоя жизнь налаживается. Но все-таки зачем ты снова меня воскресил?
- Нии-сан, - замялся Саске, увлеченно разглядывая деревянный пол. – Откуда берутся дети?
В комнате повисло неловкое молчание.
- Саске, ты правда считаешь, что воскресить меня проще, чем прочитать книгу?!
- Между прочим, это тоже твоя вина. Мог бы перед уходом составить для меня список обязательной к прочтению литературы, состоящий больше чем из одного жалкого свитка про Шаринган!
- Ну, хорошо-хорошо! – вздохнул Итачи. – Теорию я тебе расскажу. А если что-то будет тебе непонятно, просто одолжи у Какаши парочку книг!

- Спасибо, нии-сан! – от большого количества новой и неожиданной информации Саске выглядел немного ошалевшим.
- Не за что. Хотел бы сказать «Обращайся», но все же надеюсь, что это последний раз.
- У меня День Рождения через месяц. Восемнадцать лет, между прочим, - многозначительно сказал Саске и уставился на брата.
- Эдо Тенсей вообще-то запрещенная техника.
- Ну, нии-сан!
- Ладно. Будем считать это подарком.
- Договорились, нии-сан! До новой встречи!
Саске с грустью развеял технику, бережно извлек из-под дивана свитки Орочимару и бросился искать календарь – в году ведь столько праздников, на которые принято дарить подарки.

Название: Сказка о Радуге и Солнце. Жертва.
Автор: Seriouslyme, разрешение получено
Переводчик: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Обито, Итачи
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Размер: драббл
Дикслеймер: положи глаз на место.

Впервые Обито увидел Итачи в действии на одиночной миссии по приказу АНБУ. Держась в тени, он следовал за ним от границы Листа и наблюдал, с какой педантичной точностью мальчик исполнял задания по устранению. Все шло исключительно по плану: начиная с того, как загнать шиноби Травы в угол, и заканчивая способом убийства, избавлением от тела.

Только один раз на лице Итачи мелькнуло замешательство - когда пришло время нанести последний удар. Но враг, джонин намного старше и опытнее Итачи, уже был пойман в гендзюцу, поэтому секундное промедление ничего не стоило.
Обито впечатлился мальчиком. Он смотрел, как тот расправляется еще с пятью миссиями, с той же точностью - до тех пор, пока не удовлетворялся результатом.

Ещё Обито подметил, каким Итачи становился с Саске - совсем другим. Безэмоциональность сменялась радостью, и, несмотря на уставший взгляд и круги под глазами, Итачи светился от удовольствия.

Мальчик мягок, но хорошо подходит для дела. У него доброе сердце, но ради блага деревни он будет убивать даже в таком юном возрасте. Если применить нужное количество силы и влияния, Учиха Итачи отлично послужит нуждам.

Обито начал искать к Итачи подход через несколько месяцев после того, как мальчик стал капитаном АНБУ – редкое достижение для тринадцатилетнего. Скрываясь под личиной Мадары, Обито завлекал рассказами о силе и мести, о кровавом прошлом шарингана и о возмездии, которое он хочет обрушить на клан Учиха за то, что встали против него на сторону Сенджу.

«Будь со мной, Учиха Итачи», - сказал он. - «Я научу тебя такому, о чём ты и не мечтал. Я сделаю твои глаза самыми могущественными в роду».
Как и предполагалось, предложение силы никак не подействовало на Итачи: он быстро отказался и исчез из виду. Талантливый Итачи был достаточно умён, чтобы не связываться с человеком в маске в одиночку. Но Обито понимал, что выбрал нужного Учиху. Осталось только подготовить почву для расправы над кланом.

Прошло почти шесть месяцев после предложения, когда Итачи встретился с Обито на вершине горы Хокаге. Как Обито и предполагал, он выдвинул условия: Итачи поможет Обито (который по-прежнему был для него Мадарой) отомстить клану, но взамен остальную Коноху не тронут. Обито согласился. Перед тем, как приступить к убийствам, он настоял на двухнедельных тренировках. Итачи недавно пробудил мангекё, и Обито обнаружил, что гордится тем, как быстро мальчик учится.

Они напали на клан в ночь фестиваля Учива. Ежегодное мероприятие проходило в квартале Учиха, и можно было не беспокоиться, что кто-то ушёл на миссию или был занят другими делами.

Реки крови оросили квартал в ту ночь, когда мужчина и мальчик вырезали всех подчистую. Обито не удивился тому, что Итачи пленял жертв в гендзюцу перед тем, как прикончить самым быстрым способом.

После того, как всё закончилось и Итачи убедился, что Мадара ушёл, Обито растворился в тенях и наблюдал, как мальчик, в конце концов, сломался. На мгновение, лишь только на мгновение, Обито вспомнил себя в молодые дни, когда он сражался, чтобы спасти этот мир, когда не стал бы-не смог бы забирать жизни. Он вспомнил Рин, судьба которой поставила на всём печать. Но шёпот совести затих, когда он напомнил себе, что все жертвы нужны для создания нового мира. Такого, где мальчики, вроде Учихи Итачи, не несли бы на своих плечах такой тяжкий груз.

Да, это будет лучший мир.

Название: Плоды и ягоды
Автор: Клан Учиха
Бета: анонимный доброжелатель, Клан Учиха
Персонажи: Изуна, Хаширама, Мадара
Жанр: ангст, повседневность, юмор Учиха
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (500 слов)
Дисклеймер: Чупа-чупсы придумал Хавьер Бернат
От автора: ягоды бузины - ядовиты.

На заднем дворе, у чёрного входа шум трактира казался гулом пчелиного роя, в котором время от времени молнией высверкивал чей-то возглас или громкий смех. Примостившись на перевёрнутой бочке, Хаширама чистил мандарин. Ещё два плода лежали у него на коленях, дожидаясь участи собрата. Отправив дольку в рот и выплюнув в ладонь косточку, Сенджу кинул её во взрыхленную заранее землю и примял ногой. Юная дочка трактирщика вздыхала, что мандариновые деревья у них не растут, и он в порыве добродушия пообещал вырастить их сам. Хаширама сосредоточился, прося семечко проклюнуться, и в этот момент дверь хлопнула и сбоку от Сенджу нарисовался Учиха. Изуна. Он держал в руках пиалу и бутылку с саке.
— Тебе не нравится празднование? — без обиняков спросил Сенджу.
— Шумно, — коротко ответил Учиха и бесцеремонно присел на бочку по соседству. Отпил из пиалы и покосился на мандарины на коленях Хаширамы. Он кивнул на один:
— Угощайся.
В мелких чертах Изуны, в наклоне головы и даже в тонких руках, держащих выпивку, читалось сомнение, озадачившие лидера клана Сенджу.
— Он не отравлен.
— Не сомневаюсь, — фыркнул Учиха. — Но зачем?
— Что зачем?
— Зачем ты предлагаешь мне мандарин?
Хаширама удивлённо вскинул брови. Вопрос был... странен.
— Делиться с союзниками — это нормально.
— Просто так ничем не делятся.
— Это правила Учиха?
— Это правда жизни.
Подкинув в руке плод, Сенджу предложил:
— Считай это жестом дружеского расположения, Изуна-сан.
— Щедрый Хаширама Сенджу поделился последним мандарином! — рассмеялся Изуна насмешливо, сверкая клыками и покачивая пиалу в ладони. Однажды на неудачных переговорах с такой же непринуждённостью он едва не заколол его кунаем. Даже Мадара так близко не подбирался...

Мадара сидел на ветке дуба и ел хурму. Хурму он любил, но оранжевый плод оказался неспелым, как союз между Учиха и Сенджу, и во рту всё стянуло от вяжущего вкуса. Старейшины клана приказали «привыкать», никакого удовольствия. Мадара морщился, скалился по-звериному, сплёвывал и продолжал изничтожать суховатую мякоть, словно личного врага.
На ветку запрыгнул Изуна, повертел головой, высматривая что-то меж листвы, и присел на корточки рядом с братом. Схватил его сильными пальцами за подбородок, разворачивая лицом к себе и сжал, надавил на челюсть.
— Выплюнь. У тебя вид, как будто ты сейчас умрешь от отвращения.
Скривив рот, Мадара смотрел на него волком, в глазах вращались лезвия шарингана, чёрное на красном: кровь и сажа. Изуна вдавил большой палец в губы, упираясь в сжатую челюсть.
— Ну.
По запястью хлестнули волосы: Мадара замотал головой, вгрызся зубами в его руку. Изуна зашипел, столкнулся с ним лбом и впился в рот поцелуем, кусая за верхнюю губу. Мадара замер, тяжело дыша, с остановившимся взглядом. Медленно разжал зубы, позволяя брату протолкнуть язык в рот.
Отстранившись, Изуна сплюнул остатки недожёванной хурмы.

— Прям как маленький. Ты же теперь глава клана, ну...
Мадара мстительно вытер об него липкую руку. Изуна вздохнул.
— Это что? — кивнул старший брат на плошку с землёй и крошечным ростком по центру.
— А, мандариновое дерево, — импровизированный горшок перекочевал в руки Мадары. — Это сам пересадишь. Подарок Сенджу.
Про то, что несколько кадок с такими же ростками стоит во дворе резиденции Учиха, он предпочёл промолчать. Мадара итак от его известия поперхнулся. Вместо этого он спросил:
— Кстати, что можно в ответ?
Мадара ухмыльнулся:
— Бузину.

Название: Голоса лета
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха и анонимный доброжелатель
Персонажи: Итачи|Наруто
Жанр: повседневность, флафф, лирика, AU
Рейтинг: G
Размер: драббл (367 слов)
Дисклеймер: Шаринган? Мне? бесплатно? Спасибо, я и так плохо вижу
Примечания: содзу
Саммари: О дружбе колокольчика и ветра

Жаркий летний полдень обволакивает душной пеленой. Солнечные блики, рассыпавшись по округе, играют в пятнашки. Итачи сидит на веранде и читает книгу из клановой библиотеки. Наруто на миссии, и привычное уединение наполняется множеством звуков, присущих лету: шелест листвы, стрёкот цикад, редкий перестук содзу… Они не тревожат, не раздражают, скорее, наоборот, создают по-своему гармоничную мелодию, играющую для каждого, кто готов слушать. Иногда ветер затихает, и на передний план выходят голосистые певцы — цикады, и, если закрыть глаза, кажется, будто само время останавливается и мир растворяется в вибрирующем монотонном стрёкоте. А потом вновь томно вздохнут деревья и раздастся перезвон колокольчика.
Итачи ловит себя на мысли, что этот звук кажется ему слишком звонким, выбивающимся из сухой песни лета. Его голос в общем хоре звучит минором, и в душе пробуждается апатия одиночества. Итачи не нравится это чувство.
Близится вечер, солнце клонится к закату, заливает мёдом улицы и пламенем отражается в окнах. Итачи, разморённый полуденным зноем, едва не засыпает над книгой. Очнуться его заставляет резкий порыв ветра, вместе с которым в его сонное бытие врываются знакомые, нарушающие окружающую гармонию звуки: стук отпираемой калитки, быстрые шаги, громкое, громкое дыхание.
— Я дома!
Итачи смотрит на взмыленного, растрёпанного Наруто, прижимающего к светлому жилету АНБУ чудовищно большой арбуз, и не может сдержать улыбку.
— С возвращением.

В закатных лучах алая мякоть кажется сахарной, словно светится изнутри. Смех Наруто, громкий и яркий, будто ему всё ещё пятнадцать, переплетается с голосом колокольчика, проходит дрожью по позвоночнику. Замерев от непривычного ощущения, Итачи упускает момент, когда Узумаки ворует у него несколько кусков арбуза и, веселясь от того, что шалость удалась, показывает ему язык. У них завязывается шуточная перепалка, Наруто вскакивает, унося трофей, из-за поднятого шума за забором заливается соседская собака.
Зацепившись за край пологой крыши, ярко вспыхивает и слепит солнце...

Пока Итачи убирает тарелки, Наруто задрёмывает прямо на теплом деревянном полу, в кое-как надетой юката, весь липкий от сока. Итачи не хочет его будить, но только присаживается рядом, как Наруто укладывает голову ему на колени и, довольный, снова засыпает. Тихий золотой вечер догорает, стихают крики цикад, сменяясь первыми, пока еще неуверенными распевками сверчков. Почти смолкают голоса деревьев, лишь изредка перешептываясь, возмущаясь шалостями непоседы ветерка. Позвякивает колокольчик, и Итачи больше не слышит в его ласковом голосе тоски и одиночества, только радость встречи с другом-ветром.

@темы: Клан Учиха, Конкурсная работа, Фанфикшн, Тема: Юность

---

Юность: фанфикшн, 1 часть

[Клан_Учиха]

Название: Live fast, die young*
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Учихи
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Размер: драббл, 513 слов
Дикслеймер: Любовь к Шаринганам не взаимна.
Саммари: Скоротечность жизни. Параллели между Учихами.
*«Живи быстро, умри молодым» - цитата Курта Кобейна.

Когда ты молод, тебе кажется, что весь мир лежит у твоих ног.
У тебя есть сила, есть клан, есть старший брат.
Изуна смеется и активирует Шаринган. Руки сами складываются в печати, ведь это давно даже легче, чем дышать полной грудью.
По правую руку от него бежит Мадара, позади – весь клан Учиха, военная мощь, с которой стоит считаться.
Изуна умирает на поле боя, в самом пекле сражения. Мадары нет рядом, он вырвался далеко вперед, как делал всегда. Клан следует за ним – дальше и дальше, живой организм, рожденный убивать.
В посмертье у Изуны нет даже Шарингана – он отдал глаза брату.

Когда ты молод, тебе кажется, что ты особенный, но другие не замечают этого.
У тебя есть гордость, законы клана и заклятый друг, на которого ты равняешься, как на брата.
Обито усмехается, когда Шаринган открывает для него свой черно-белый мир. Он уже чунин и убивать врагов не дрогнувшей рукой – самое естественное, что может быть для шиноби. Он защитит друга, покажет свою силу любимой, а учитель, наконец, сможет с гордостью назвать его свои любимым учеником.
Обито умирает на поле боя, раздавленный огромным камнем. Он совсем один – обвал отделил его от команды. Коноха и кварталы Учиха со своими клановыми законами и гордостью так далеко, что кажутся нереальными. Ему совсем мало лет и он почти не видел жизни, кроме войны – зачем и ради чего он жил и умирает?
Последнего камня Обито не видит - он подарил свой Шаринган Какаши.

Когда ты молод, тебе кажется, что затаиться и ждать – выбор для слабаков.
У тебя есть сила, признание клана, есть брат.
Шисуи смотрит на Данзо и видит застарелое прошлое, видит ненависть и страх перед такими, как он. Даже без Шарингана он чувствует, как прошлое его клана тянет его за собой. Потеря одного глаза ломает его сильнее, чем он думал. Он слаб, и чтобы вновь использовать уникальную возможность своего Шарингана, нужно подождать несколько лет. Он обуза для клана.
Шисуи умирает, вложив в руки кузена свои надежды и стремления.
Какую смерть выбрал для него Итачи, он так и не видит – второй глаз он отдал ему на хранение до лучшего случая.

Когда ты молод, тебе кажется, что тот выбор, что делаешь ты – самый правильный.
У тебя есть брат, есть сила, есть два врага. И который из этих врагов страшнее – собственный клан или старейшины деревни, – ты все никак не поймешь.
Итачи смотрит на спящего Саске несколько мгновений, прежде чем выскользнуть из дома в полном обмундировании АНБУ.
Итачи умирает, так и не найдя ответа на вопрос. Он вырезал собственный клан, однако все идет не так, как он планировал. Но брат стал сильнее, и это самое главное, ради чего стоило затевать всю эту игру.
Итачи даже не видит напоследок лицо выросшего Саске - во вовремя последней битвы он окончательно ослеп от использования Мангекьё. Позже его глаза достанутся брату.

***

– Зачем? – кричит Обито, в ужасе наблюдая, как Мадара отсоединяет трубки от своего тела и медленно оседает на свое сиденье-трон. – Ты мог бы еще...
- ...пожить? - усмехается сухим морщинистым ртом девятидесятилетний старик. – Мог бы.
– Тогда зачем?
Мадара складывает руки на животе и тихонько выдыхает. Запятые Шарингана в его единственном глазу перестают крутиться.
– Учихи должны умирать молодыми. Или жить вечно.

Название: Дурацкая затея
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Хаширама, Мадара, Тобирама и Изуна — мельком
Жанр: джен
Рейтинг: PG
Размер: драббл
Дисклеймер: Катон нам в пятую точку, если наше!
Саммари: Склонение к миру

- Дай-ка я покажу, как это делается. Так... снаряды мне. Миску, говорю, дай, и рот закрой! А теперь в сторону...
Учиха Мадара плевался вишнёвыми косточками в мишень с нарисованным поверх грубой мешковины моном собственного клана.
Тощий, похожий на общипанную галку, в каких-то обносках явно на размер больше, чем нужно бы. Хаширама не удивился бы, если с чужого плеча.
- Это безнадёжная, дурацкая затея, - раздражённо сказал утром Тобирама. Продолжения не последовало, но Хаширама и так знал, что он не произнёс вслух: следует использовать Учиху для переговоров с его кланом, а не тянуть, давая ему бродить под печатями по селению и дожидаясь неизвестно чего.
«Сомневаюсь, что этого будет достаточно для переговоров».
«С его кланом – быть может. Но не с его братом».
Хаширама вспомнил, как однажды столкнулся с Учихой Изуной во время очередного нестабильного перемирия.
- Ты его любишь? - вопрос вырвался сам собой. Глупый вопрос... для Сенджу, но у Учих нужно спрашивать о таких вещах.
- Он бывает изрядным куском дерьма, - помедлив, с улыбкой сказал Изуна и тряхнул хвостом длинных чёрных волос. Он вообще много улыбался, и порой от этого пробирало холодком.
Безнадёжная, дурацкая затея. Только полный идиот может пытаться склонить к миру захваченного в плен врага.
Все две недели своего пребывания здесь Мадара встречал любые попытки завести разговор со стороны Хаширамы полным равнодушием. Это раздражало и злило: под его взглядом Хаширама и сам начинал слышать, что безбожно фальшивит, рассуждая о благе и ценности жизней. Тщательно выношенные, взвешенные планы превращались в набор звуков.
И вот теперь Учиха стоял и азартно работал челюстями. Щёки у него раздулись, как у хомяка, губы перепачкались алым. В руках он держал глиняную миску, доверху полную спелых, глянцевито поблескивающих вишен. Отогнанная в сторонку от самодельной мишени детвора восторжённо таращилась. Мадара выпустил длинную очередь. Зрители взорвались писком и визгами. Мадара оглянулся, самодовольно ухмыльнулся и увеличил дистанцию ещё на десяток размашистых шагов.
Хаширама так и стоял столбом у края тренировочной площадки.
...Деревянным.
«Да ведь он младше меня!»
Открытие ударило под дых, вышибло набранный было для очередной речи воздух. Вместе с самой этой речью, мудрой и рассудительной, способной впечатлить даже старейшин Сенджу.
В конце концов, чем ещё остаётся впечатлять мудрых старцев главе клана в его неполных девятнадцать лет?..
И, уж конечно, недопустимо ронять себя, выставляясь мальчишкой, соперничающим, чья струя длиннее.
Хаширама воровато оглянулся через плечо. За ними наблюдали.
«Он не безнадёжен, - напомнил сам себе. - Его любит брат.
И это Мадара нарисовал мон на мишени».
Решительно перемахнул через ограду, оттеснил Учиху плечом, встав рядом, примерился, прикидывая расстояние – и запустил пальцы в миску.

Название: Чужие воспоминания
Автор: клан Учиха
Бета: клан Учиха
Персонажи: Итачи, Кисаме, немного массовки
Жанр: драма
Рейтинг: G
Размер: мини (1301 слово)
Дисклеймер: Это Данзо все спиздил, мы не при чем.

- Едва взглянув на Самехаду, он решил не связываться, - довольно оскалился Кисаме. – Девчонка-то, по правде, была так себе, но после выпитого саке в самый раз. Вы меня совсем не слушаете, Итачи-сан?
Время от времени на Кисаме нападала словоохотливость. В такие моменты он пытался поделиться с напарником историями из своей короткой, но бурной юности, проведенной в Скрытом Тумане. Не самое приятное на тот момент место, но тем ценнее воспоминания. Только Итачи всегда оставался к ним равнодушен, будто и не слушал вовсе, поэтому все истории Кисаме обрывались на середине.
- Ладно-ладно, - махнул он рукой. – Вам все это не интересно. Выяснили что-нибудь?
- Немного, - Итачи неохотно оторвался от бумаг, над которыми сидел весь вечер.
Кисаме даже смотреть на это было утомительно. Он предпочитал добиваться цели более активными средствами, но, глядя на сосредоточенного Итачи, прекрасно понимал, почему на эту миссию отправили именно их.
- Этот свиток не считался бы утраченным, если бы его было так легко найти, - с некоторой снисходительностью ответил Итачи.
- Да-да, я помню, какой-то древний свиток, в котором хранится информация о мощной технике печати. Хорошо его запрятали, надо сказать.
Никакой реакции со стороны Итачи снова не последовало. Уже несколько недель по просьбе Лидера они, к большому неудовольствию Кисаме, гонялись за слухами и мифами, которые в итоге привели их в ничем не примечательную деревеньку на окраине страны Земли. Кисаме подумал о том, что Итачи сейчас столько же лет, сколько было ему в его историях. Это сейчас жизнь научила его терпению, да и напарник сыграл немаловажную роль, а тогда подобная миссия была бы для него просто невыносима.
- Кисаме, лучше сходи и раздобудь для нас обычную одежду? – прервал его мысли Итачи.
- Это еще зачем?
- Завтра в деревне ярмарка. Самый подходящий момент, чтобы изучить обстановку.
- Почему бы нам просто не пойти в деревню и не разузнать все по-быстрому? – Кисаме кивнул в сторону Самехады.
- Мы не должны привлекать внимание к Организации раньше времени, - отрезал Итачи.
- Как скажете, Итачи-сан, - смирился Кисаме. Он предпочитал активные действия, но отрицать, что в вопросах стратегии и тактики Учиха оказывался прав практически всегда, мог только идиот.

К середине дня Кисаме решил, что ему суждено умереть именно в этот день. От скуки. С полудня они слонялись по ничем не примечательной деревенской ярмарке, но вокруг не было ни следа древностей или врагов. Итачи, как и всегда, выглядел совершенно спокойным.
- Может, пора уже что-нибудь предпринять, - нетерпеливо одернул его Кисаме, проверяя замаскированную под дорожный мешок Самехаду.
- Еще рано. Вечером здесь будет оживленнее.
- Было бы куда проще, если бы мы действовали открыто.
- Я уже говорил тебе…
- Что нельзя привлекать к себе внимание, я знаю. Надеюсь, этот свиток действительно важен.
- Возможно, - пожал плечами Итачи. – Но скорее всего нет.
- Что?! – Кисаме застыл от изумления.
- Лидер, - Учиха почему-то сделал ударение на этом слове, - надеется найти такую технику запечатывания, которая не требовала бы таких затрат, как Генрю Кю Фуджин*. Я полагаю, это невозможно. Ничего нельзя получить, не заплатив соответствующую цену.
- Тогда что мы здесь делаем?
- Добываем давно утерянный свиток, - пожал плечами Итачи.
Как и предсказывал Итачи, к вечеру народу прибавилось. Повсюду начали зажигаться огни, откуда-то зазвучала простая, но чистая мелодия. Они ходили от прилавка к прилавку, смешиваясь с толпой и прислушиваясь к голосам людей.
- Холодно, - пробормотал Кисаме. – Пойду куплю горячего чаю, а то простудитесь еще.
Итачи не стал возражать. Кисаме направился к прилавкам с едой, а когда вернулся, то Учиха уже стоял в компании двух девушек.
- Хорошо проводишь время, а? – ехидно поинтересовался Кисаме, пряча изумление.
- Юмеко-сан рассказывала мне о коллекции своего дяди, - ровным голосом сообщил Итачи.
- Предки моей семьи были шиноби, - с энтузиазмом включилась девушка. – Они предпочли мирную жизнь, но в наследство семье все равно достались доспехи, оружие, свитки – целая коллекция. Мой дядя бережно хранит все это в память о них.
- А мой приятель как раз интересуется подобными вещами, - Кисаме моментально понял, что так заинтересовало Итачи, и сделал все возможное, чтобы подыграть ему.
- Да, - кивнул Итачи. – Это одна из целей нашего путешествия. Возможно, ваш дядя позволит мне взглянуть на коллекцию?
- Не знаю, - замешкалась Юмеко. – Сегодня уже поздно. Возможно, завтра?
- Мы не спешим, - спокойно ответил Итачи. Кисаме незаметно скривился.
- А сегодня мы могли бы показать вам ярмарку, - вмешалась в разговор подруга Юмеко, до этого молча не сводившая глаз с Итачи.
Итачи согласно кивнул, и оживившиеся девушки повели новых знакомых от прилавка к прилавку, от торговца к торговцу, рассказывая истории о своей деревне.
- Почему бы просто не заявиться в дом к этому дяде и не забрать свиток? – устало спросил Кисаме, пока девушки его не слышали.
- Чтобы сначала убедиться, он ли это. Пресловутая коллекция вполне может оказаться бесполезным хламом.
- Тем более, зачем тратить на него время?
- Чтобы иметь возможность вернуться.
Они двигались все дальше. Рассматривали ткани и домашнюю утварь, покупали окономияки и какие-то сладости, разговаривали о совершенно бессмысленных вещах. Кисаме наблюдал за Итачи и не мог с уверенностью сказать, делает ли Учиха вид или ему действительно нравится все происходящее.
С наступлением темноты на улице похолодало еще сильнее, и, в конце концов, девушки привели к их небольшому ресторанчику, обещавшему посетителям недорогую еду и разнообразные напитки. Внутри было тепло, уютно и пока еще свободно, хотя люди прибывали с каждой минутой. Там царила атмосфера гостеприимства и оживленности. Глядя на своих замерзших спутников, Кисаме потребовал немедленно принести им подогретого саке. Итачи бросил на него странный взгляд, но ничего не сказал.
- А что ты любишь из еды? – поинтересовалась Юмеко у Итачи.
- Онигири. Мама… - Итачи осекся, и его голос стал глухим. – Моя мать часто готовила мне их с собой.
- Он любит сладости, - пользуясь случаем поддел его Кисаме, меняя тему разговора.
Все рассмеялись. Кисаме ждал, что Итачи одарит его одним из своих фирменных многозначительных взглядов, но он словно не обратил внимания на подколку. Учиха казался поглощенным разговором, едой и саке, от которого делалось тепло где-то внутри. Кисаме снова подумал, что не уверен, что все это лишь умелая игра. Он и сам почти расслабился, когда снаружи раздались шум и крики. Люди бросились на улицу.
- Там же дом моего дяди, - закричала Юмеко, едва взглянув в ту сторону, откуда доносились крики, и побежала в том направлении. Итачи и Кисаме последовали за ней.
Около дома шло неравное сражение. Несколько жителей деревни пытались задержать троих мужчин в черном, в которых легко узнавались беглые шиноби.
- Не одни мы прознали о коллекции, - оскалился Кисаме. – Хотят продать ее на черном рынке.
- Нас интересует только свиток, - равнодушно ответил Итачи.
- Давно пора его получить, - Кисаме потянулся к рукояти меча. – Самехада уже заждалась.
Бой получился коротким. На этот раз перевес был не на стороне безвестных охотников за наживой.
- Я знаю тебя, - прохрипел один из них, изумленно глядя на Самехаду. – Ты Демон Скрытого Тумана, преступник S-ранга. Что тебе здесь надо?
- Это уже не твое дело, - акулья улыбка стала последним, что тот увидел в своей жизни.
- Кисаме, уходим, - голос Итачи выдернул Кисаме из упоения боем.
Перед тем, как исчезнуть из деревни навсегда, он оглянулся. Итачи сжимал в руке окровавленный свиток. Жители деревни в страхе застыли вокруг. В глазах стоявшей среди них Юмеко читалась смесь ужаса и отвращения. Вечер был окончен.

- От этого свитка Лидеру никакой пользы, все как вы и говорили, Итачи-сан, - решил нарушить тишину Кисаме.
Итачи равнодушно пожал плечами, не отрываясь от книги. Его лицо было непроницаемым.
- Зато это напомнило мне одну историю. Мне тогда было шестнадцать, как Вам сейчас. Решил как-то один из наших отметить завершение миссии. Причем чтобы все обязательно было оригинально, но вся его оригинальность свелась к бутылкам с саке. Вы меня опять не слушаете?
Итачи продолжал смотреть в книгу, не обращая на Кисаме ни малейшего внимания. Но на этот раз Кисаме решил закончить рассказ. Почему-то он был уверен, что Итачи слушает его внимательно, не упуская ни малейшей детали чужих воспоминаний.

* Генрью Кью Фуджин - техника, которую использовали Акацки для извлечения Биджу из Джинчурики и последующего его запечатывания в Гедо Мазо.

Название: О правильном поведении на первом свидании
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха, анонимный доброжелатель
Персонажи: Фугаку, Микото
Жанр: романс
Рейтинг: G
Размер: 336 слов
Дисклеймер: Шаринган дорогой. Мы взяли в аренду
Саммари: Первое свидание может решить судьбу.

Фугаку остановился недалеко от моста, где уже виднелась фигурка ждущей его девушки — яркое пятно кимоно в цветах, — переступил с ноги на ногу, ощупывая в кармане билеты в кино. Вспомнилось, как пару лет назад он согласился пойти с кузиной Уручи в театр. Эта дурочка расплакалась в конце представления, хотя сюжет пьесы был известен и трагический конец героев... чести им не делал. Ками, если и эта женщина начнёт рыдать? Фугаку совершенно не представлял, что в такой ситуации делать. Выйдя из тени отцветающей яблони, он глубоко вздохнул и попытался расслабить мышцы лица. «Если ты с такой хмурой рожей будешь смотреть на девушку, она испугается», — посмеивался напарник и, к сожалению, приходилось признавать, что люди общались с Фугаку неохотно. Пугать сестру Тейяки, старшего в их отделе, он не имел права.
Заметив Фугаку, Микото церемонно поклонилась, но в мягком изгибе губ ему почудилась... улыбка? Медленно сползавшее к закату солнце блеснуло на затейливой головке шпильки в высоко заколотых волосах.
— Доброго вечера, Фугаку-сан.
— Доброго... Микото-сан.
Она подняла тёмный, бархатный взгляд на него. Красивая... Фугаку немного помялся, кивнул и двинулся по тропинке чуть впереди, как и положено по этикету. Всё чинно и благородно. И о чём говорить? В молчании они прошли несколько минут. Скосив глаза, Фугаку увидел, как солнце золотит длинные чёрные ресницы, а потом понял, что на белом, идеальной формы личике читается скука. Может кто другой и не заметил бы, но их учили различать самые незначительные эмоции. Нахмурившись, он поскрёб чисто выбритую щёку и хотел сказать что-нибудь в меру учтивое, но тут из-за поворота выбежал грузный мужчина из гражданских и бросился к ним.
— Господин Фугаку! Господин Фугаку! — он едва не упал в ноги, шумно дыша, скорей от волнения, чем от бега. — Там!
— Что случилось?
— Дерутся! Снова! Грозился, что заберут в участок, так нет! Уже всё кафе разнесли!
Фугаку дёрнулся вперёд, моментально войдя в рабочий настрой, и только потом опомнился, обернулся, привычно хмуря брови.
В руке его спутницы ловила отблески солнца шпилька-канзаши. Микото глядела прямо и задорно.
— Ну что ж, пойдёмте ловить хулиганов?
Уголки губ Фугаку бесконтрольно приподнялись: затея Тейяки уже не казалась такой плохой.

Название: Сказка о Радуге и Солнце. Терпение.
Автор: Seriouslyme, разрешение получено
Переводчик: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Обито, Зецу
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Размер: драббл, 288 слов
Дикслеймер: все сто тысяч будущих Зецу тоже не наши.
Саммари: Наблюдая за похоронами, Обито понимает, что нужно набраться терпения.

Он наблюдает за похоронами Рин молчаливым призраком в тени деревьев.
Её могила пустая, потому что нечего хоронить. На надгробной плите - даты рождения и смерти, выгравированные рядом друг с другом.
Мать Рин рыдает без стеснения, а отец опускает на могилу цветы. Минато-сенсей вместе со своей красноволосой подругой стоит в сторонке.
Какаши нет, и это бросается в глаза.
Обито настолько сильно сжимает кулаки, что чувствует, как влага течет из-под ногтей. Его трясет и неизвестно, причиной тому гнев или горе. Рядом с ним Зецу в кои-то веки молчит.
Он наблюдает, как Минато-сенсей – нет, просто Минато, потому что Обито больше не признает в этом человеке учителя – садится на корточки и кладет букет цветов на могилу Рин, рядом с букетом ее отца.
Минато-сенсей не имеет никакого права класть гребанные цветы на ее могилу. Никакого чертова права…
Обито не знает, когда запятые в его глазах начинают крутиться, даже не замечает, что уже собрался выйти и выдать свое присутствие. Он приходит в себя, когда Черный Зецу крепко сжимает его плечо.
– Не время, Обито. Сейчас ты зол и расстроен. Ты не устоишь перед Желтой Молнией Конохи.
– Он предал ее. Его не было рядом, – рычит Обито в ответ, но потом все же останавливается, хотя мгновение назад был готов использовать свои глаза против бывшего сенсея.
– Терпение, – шепчет Черный Зецу. – Если ринешься вперед головой, потеряешь ее. Кто тогда исполнит мечты Мадары?
Белая половина Зецу улыбается и кивает. Обито хочет врезать ему кулаком в лицо.
– Если ты выйдешь сейчас, она никогда не сможет вернуться назад. Не будет нового мира.
Эти слова заставляют его остановиться.
Зецу, или Мадара, да кто бы он ни был! – прав.
– Пойдем домой, Тоби! – счастливо вздыхает Белый Зецу.
Обито глубоко вздыхает и закрывает глаза. Когда он открывает их, тьма Камуи приветствует его.
Он построит новый мир.

@темы: Клан Учиха, Конкурсная работа, Фанфикшн, Тема: Юность

---

Тема: Юность. Фанарт

[Lumber man]

Название: Хокаге - найди десять отличий
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Хаширама, Наруто
Рейтинг: G
Размер: 800х800, размер превью 600х600
Дикслеймер: Манга «Naruto» нарисована Масаши Кишимото

Название: Шоги
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Шикамару, Наруто
Рейтинг: G
Размер: 900х681, размер превью 600х454
Дикслеймер: Манга «Naruto» нарисована Масаши Кишимото

Название: Лучший друг
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Наруто/Саске
Рейтинг: PG-13
Размер: 500x777, размер превью 424х600
Дикслеймер: Манга «Naruto» нарисована Масаши Кишимото

Название: Любит-не-любит
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Мито Узумаки
Рейтинг: G
Размер: 800х585, размер превью 438х600
Дикслеймер: Манга «Naruto» нарисована Масаши Кишимото

@темы: Конкурсная работа, Фанарт, Клан Сенджу, Тема: Юность

---

[Клан_Учиха]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Гендзюцу: юность

[Клан_Учиха]

Название: Плохая примета
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Итачи
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Размер: однострочник
Дикслеймер: Глупые маленькие дисклеймеры...
Саммари: почему клан Учиха, а потом Акацки постиг крах

Имя — женское, волосы — длинные, сладкое — любит, бусы — носит, а как известно, женщина на корабле не к добру.

Название: Одним тёплым весенним вечером в Конохе
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Хаширама/Мадара
Жанр:ангст
Рейтинг: R
Размер: однострочник
Дисклеймер: всё сжечь
Саммари: какие проблемы в интимной жизни могут ожидать, если встречаешься с Сенджу.

Мадара дал дубу.

Название: Как в сказке
Автор: Клан Учиха
Бета:Клан Учиха
Персонажи: Микото
Жанр: драма
Рейтинг: PG - 13
Размер: однострочник
Дисклеймер: одними Шаринганами сыт не будешь.
Саммари: будьте осторожны в своих желаниях

В юности Микото мечтала о том, что её полюбит прекрасный принц, они проживут долго и счастлив и умрут в один день... оставив детям прекрасное наследство.

Название: Бойцовский клуб
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Учиха
Жанр: драма, экшн
Рейтинг: PG-13
Размер: однострочник
Дисклеймер: выучить назубок
Саммари: от добра добра не жди

Первая заповедь Учиха: увидите человека Сенджу, вооруженного лучшими намерениями — катоньте на поражение!

Название: Удачное соглашение
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Мадара, Тобирама
Жанр: повседневность, экшн
Рейтинг: PG-13
Размер: однострочник
Дикслеймер: я съел ворону, Итачи, прости
Саммари: как-то раз Хаширама Сенджу утомился и послал на переговоры с Мадарой своего брата Тобираму. Удивительно, но к соглашению, которое поддержали оба представителя, они пришли в первые пять минут.

Иди нахуй.

Название: Поезия
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Итачи, клан
Жанр: дарк, юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: однострочник
Дикслеймер: Шаринган дорогой. Мы взяли в аренду.
Саммари: Однажды в студеную зимнюю пору...

...вышел Итачи из тумана, вынул ножик из кармана.

Название: Залог идеальной семьи
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: клан Учиха
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG
Размер: однострочник
Дикслеймер: Клановая техника "Отказ-но-дзюцу"
Саммари: эту истину вывел Мадара, но Изуна унёс её в могилу

В клане Учиха не принято иметь окулиста и одного ребёнка: только братья и сёстры, только Мангекё шаринган!

Название: Дивный новый мир
Автор: Клан Учиха
Персонажи: клан Учиха, клан Сенджу
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG
Размер: 600 х 800
Дикслеймер: глаз да глаз - формула Вечного шарингана
Саммари: автор изобразил прекрасный новый мир, созданный мирными усилиями двух кланов.

@темы: Клан Учиха, Фанфикшн, Фанарт, Внеконкурсная работа, Тема: Юность

---

Клан Учиха: баннеры

[Клан_Учиха]

Уважаемые шиноби и куноичи!

Не проходим мимо, для вас - наши распрекрасные шаринганистые баннеры.

<a href="http://rikudou-sennin.diary.ru/?tag=328468"><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/9/1/2/2912142/76656788.png" /></a>

<a href="http://rikudou-sennin.diary.ru/?tag=841"><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/9/1/2/2912142/76762112.gif" /></a>

Ещё баннеры-агитки

<a href="http://rikudou-sennin.diary.ru/?tag=841"><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/9/1/2/2912142/76762342.gif" /></a></div>

<a href="http://rikudou-sennin.diary.ru/?tag=841"><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/9/1/2/2912142/76762346.gif" /></a></div>

@темы: Клан Учиха

---

Голосование, тема: Детство

[Konoha Waterfall]

уважаемые участники и гости сообщества!

В комментариях к данной записи проводится голосование за первый бой, тема: Детство.

Напоминаем, что голосование проходит следующим образом: в комментариях к данному посту читатель называет не более двух лучших (по его мнению) работ каждой команды. Если читатель видит только одну достойную работу, то голосует только за неё. Если читателю нравятся только работы одной команды, то он голосует за них (не более двух работ на команду).
Таким образом всего можно проголосовать не более, чем за четыре работы.

Форма голосования выглядит следующим образом:

Клан Сенджу - "название работы"
Клан Учиха - "название работы"

Не важно, в каком порядке вы укажете работы, на количество баллов это не повлияет.

Приносим извинения за задержку.

@темы: организационное, Голосование

---

Тема: Детство. Фанарт

[Lumber man]

<div align="center"><a href='http://rikudou-sennin.diary.ru/?tag=4683766'><img src="http://3.firepic.org/3/images/2012-11/24/w2bfljopgc8m.gif"></a></div>

Название: Удачный образец
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Орочимару, Ямато
Рейтинг: G
Размер: размер превью - 600x600, полного изображения - 2000х2000
Дикслеймер: Права на мир и персонажей принадлежат Масаши Кишимото

Название: Цветение
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Цунаде, Узумаки Мито
Рейтинг: PG
Размер: размер превью - 600х413, полного изображения - 750х517
Дикслеймер: Права на мир и персонажей принадлежат Масаши Кишимото

Название: Давай дружить
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Гаара, Наруто, Курама, Шукаку
Рейтинг: G
Размер: размер превью - 600х400, полного изображения - 1500х1000
Дикслеймер: Права на мир и персонажей принадлежат Масаши Кишимото

Название: Всё обязательно будет
Автор: Клан Сенджу
Персонажи: Наруто
Рейтинг: G
Размер: размер превью - 420х600, полного изображения - 560х800 пикселей
Дикслеймер: Права на мир и персонажей принадлежат Масаши Кишимото

@темы: Конкурсная работа, Фанарт, Клан Сенджу, Тема: Детство

---

Фанфикшн: вторая часть

[Клан_Учиха]

Kai! Размяли шаринганы.
Каков эффект!

Название: Накануне
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Обито, Итачи, Какаши
Жанр: джен
Рейтинг: PG
Размер: мини (1276 слов)
Дикслеймер: вон тот черноглазый и смурной - не наш

Квартал Учиха внешне ничем не отличался от любого другого жилого квартала Конохи. Люди вокруг были заняты повседневными заботами, словно и не было никакой войны. Только их мрачные и сосредоточенные лица выдавали, что они находятся в постоянном ожидании очередных сражений. Но стоило Какаши углубиться внутрь квартала, как перед ним стремительно возник черноволосый и черноглазый шиноби с эмблемой полиции Конохи на одежде.
— Ищешь кого-то? — резко спросил он, пристально изучая Какаши.
— Обито, — равнодушно бросил Какаши. Считать всех Учих элитой просто за принадлежность к клану он не собирался, особенно имея доказательство обратного перед глазами. К тому же он был совсем не рад тому, что за непутевым товарищем по команде отправили именно его.
— Спроси в пекарне за углом. Кажется, он где-то там, — неохотно ответил незнакомый Учиха, провожая Какаши подозрительным взглядом.
Пекарня нашлась практически сразу. Какаши бесшумно вошел и огляделся. Перед ним оказались несколько витрин с выпечкой и прилавок, за которым не было ни души. Только из задней комнаты, где, по расчетам Какаши, должна была располагаться кухня, доносились смех и голоса.
— Здравствуй. Ты хотел что-то купить? — как только Какаши сделал шаг в том направлении, дорогу ему перегородила немолодая опрятная женщина, судя по всему, хозяйка пекарни.
— Я ищу Обито, — спокойно пояснил он.
— Ах, Обито, — добродушно улыбнулась хозяйка. — Он помогает мне сегодня. Проходи.
Она отошла в сторону, и Какаши снова двинулся к задней двери. За ней слышалась оживленная беседа, иногда прерываемая беззаботным смехом. Это казалось невозможным и нелепым на фоне царивших повсюду настроений.
— Эй, да у тебя настоящий талант! — донесся веселый голос Обито.
— Ты просто всегда торопишься, братик Обито, — удивительно серьезно ответил ему детский голос.
Какаши толкнул дверь и оказался на кухне. Там царил хаос: везде громоздились горы подносов и тарелок, на которых в причудливых сочетаниях перемешались клубника, сладкая бобовая паста и зеленый чай — и все это было щедро присыпано рисовой мукой. Посреди беспорядка Обито и мальчик лет четырех за столом лепили сладкие рисовые лепешки. Судя по подносам, стоявшим рядом с каждым, у Обито получалось куда хуже.
— Что здесь происходит? — брезгливо поинтересовался Какаши, пытаясь совершить невозможное и не перепачкаться в муке.
— Смотрите, кто пожаловал! — совершенно не обращая внимания на его тон, отозвался Обито. — Мы с Итачи решили, что сладости поднимут всем настроение, поэтому готовим моти.
В подтверждение своих слов он опустил на поднос кривую лепешку.
— Ах да, я забыл представить вас друг другу. Итачи, это мой глупый товарищ по команде Какаши. Какаши, это будущий лидер нашего клана, очень талантливый в приготовлении моти Итачи.
Очень талантливый и усыпанный с ног до головы рисовой мукой Итачи с любопытством выглядывал из-за Обито.
— Минато-сенсей собирает всех сегодня в пять. У нас новая миссия. Он расскажет подробности, — сообщил Какаши, коротко посмотрев на Итачи.
— Ясно, — кивнул Обито. В его взгляде появилась какая-то решительность, а вот Итачи казался расстроенным.
— Эй, зато смотри, как много мы сделали, — попытался подбодрить его Обито. — Тетушка Уручи будет довольна.
— Ей придется все это убирать, — хмуро заметил Итачи.
Какаши усмехнулся про себя и снова взглянул на Итачи, на этот раз с интересом. Тот казался обычным ребенком, просто необычайно серьезным для своих лет.
— Хм, значит Минато-сенсею придется нас подождать! — воскликнул Обито, и Какаши отправился мыть посуду раньше, чем успел возразить.
Из пекарни все трое вышли ровно в пять.
— Как можно так относиться к обязанностям шиноби, — злился Какаши.
— Как можно не замечать ничего, кроме обязанностей шиноби, — отмахнулся Обито.
— А когда ты вернешься? — Итачи потянул Обито за куртку, когда они подошли к воротам, ведущим за территорию клана.
— Скоро. Это же не миссия, я даже не выйду за пределы Конохи, — мягко ответил Обито.
Он оглянулся по сторонам в поисках кого-нибудь, кто проводил бы Итачи домой, но в этот момент из-за дома выбежал мальчишка постарше, размахивавший тренировочный кунаем.
— Эй, Шисуи! — окликнул его Обито. — Присмотри за Итачи!
— Не хочу с ним возиться, — буркнул Шисуи, подходя поближе. — Он маленький. А я уже хожу в Академию!
— Вот именно, — назидательно сказал Обито. — Ты уже большой, поэтому будешь вместо меня.
— Пошли, — просиял от гордости Шисуи. — Я тебе покажу, как метать кунай.
Он деловито потащил Итачи обратно от ворот, но мальчик постоянно останавливался и оглядывался, хотя Какаши и Обито давно исчезли из вида.


— Что это был за детский сад? — спросил Какаши по дороге к месту встречи.
— Просто хотел отвлечь Итачи на что-нибудь приятное.
— Зачем? Ты не его нянька. Зря тратишь свое время, — Какаши был очень раздражен из-за опоздания. — Причем далеко не всегда только свое.
— Помнишь нападение на деревню несколько месяцев назад? — неожиданно посерьезнел Обито, замедляя шаг.
— Естественно. Тогда многие погибли, защищая Коноху. Жестокое было сражение.
— Жестокое, — кивнул Обито. — Итачи его видел.
— В каком смысле?
— Его оставили без присмотра, и ему стало страшно. Тогда он пошел искать родителей, а оказался в самой гуще событий. Итачи испугался и побежал домой, никто даже не заметил его отсутствия.
— И что с того? Он же жив-здоров. Ему еще повезло.
— Он напуган, Какаши, — резко ответил Обито. — Напуган войной, напуган творящимся вокруг безумием. Он совсем ребенок, он не должен даже знать об этом. А все так поглощены войной и не замечают, что с Итачи что-то неладное.
— Он все равно узнал бы обо всем. Чем раньше, тем лучше.
— Но не так рано! И не таким образом!
— Нет никакой разницы. Очень скоро ему самому придется сражаться.
— Я знаю. Главное, чему научат Итачи — убивать. Как учили всех нас. Страшно представить, на что может быть способен такой человек, чтобы избежать своего самого большого кошмара — войны.


— Братик, подожди! — Итачи догнал Обито у самых ворот.
Несмотря на раннее утро, улица уже наполнялась людьми. Но для маленького ребенка время было совсем не подходящим. Обито очень хотелось узнать в чем дело, но он ужасно спешил.
— Прости, Итачи, но мне надо на миссию. Я снова опаздываю. И ещё мне кажется, что я забыл о чем-то важном.
— Когда ты вернешься?
— Не знаю, — честно ответил Обито. Миссия, о которой вчера говорил Минато, была очень важна и могла переломить ход всей войны. Но Итачи смотрел почти умоляюще.
— Скоро. Через пару дней, не больше, — поспешил успокоить его Обито. — Что случилось?
— Мама и папа хотят завести другого ребенка! — на одном дыхании выпалил Итачи и выжидающе уставился на него.
— Разве это плохо? — улыбнулся Обито.
— А как же я? — недоверчиво протянул Итачи.
— А ты будешь старшим братом.
— Как это?
— Ну... — задумался Обито, — Ну вот как мы с тобой. Ты будешь как бы мной для своего братика. Или сестрички.
— И он будет также меня любить? — неожиданно спросил Итачи.
— Конечно, — Обито расплылся в довольной улыбке. — Быть старшим братом — это ответственно, но очень здорово. Станешь ему помогать и защищать, а он будет считать тебя большим и сильным.
— А у меня получится?
— Конечно! Ты примерный и талантливый. Просто идеальный старший брат.
— А меня кто будет защищать? — серьезно спросил Итачи, глядя Обито в глаза.
— Хочешь, я буду твоим старшим братом? — мягко спросил Обито. — Буду приглядывать за тобой, что бы ни случилось. Для этого ведь и нужны старшие братья.
Итачи смотрел на него внимательно, словно запоминая каждое слово.
— Я буду хорошим старшим братом. Таким, как ты!
— Вот и хорошо. А теперь мне пора.
— Возвращайся поскорее! — Итачи остановился на границе их квартала, за которую ему выходить пока не разрешали, и провожал Обито взглядом.
— Не бойся. Что бы ты ни делал, я обязательно приду на помощь, ведь я всегда буду где-то рядом!
Снова опаздывая к месту сбора, Обито, наконец, вспомнил, чем было то важное. Он совсем забыл про подарок Какаши, совсем недавно, к большой досаде самого Обито, ставшему джонином.

Название: За мной
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Мадара, Изуна, Хаширама, Тобирама
Жанр: джен
Рейтинг: PG
Размер: мини (1358 слов)
Дикслеймер: я только потрогаю
От автора: два абзаца до звёздочек - POV Мадары

Нам обоим было когда-то лет меньше, чем хотелось бы. Постоянное военное положение, комендантский час и вечные тренировки не оставили нас без душистых моментов детства, которые обычно вспоминаются в самое неподходящее время.
Улизнув до рассвета из дома, мы мчались наперегонки по пригоркам, сквозь рощи, босиком по росистой траве — и целый мир с его войнами, склоками, болью на мгновение отступал. Он становился таким маленьким, этот мирок. Суживался до поляны под плакучими ивами и нагоняя родителей, которые проснутся и узнают, что опять сбежали.

***

— Изуна.
— Ну.

Мадара висел кверху ногами, уцепившись за ветку. Его грива, вымахавшая ниже плеч, казалось, встала дыбом.
Вообще-то, отец с матерью были против, сильно против такой длины. Но стоило только подойти к ребёнку с ножницами, дитятко начинало орать, выдавать на гора с десяток недоученных техник и совершенно неприлично плеваться катоном. Мать злилась, отец сердился и ухмылялся («вот он, настоящий сын клана», но ножницы пришлось отложить в сторону. А потом и вовсе убрать, когда оказалось, что у старшего не самый громкий голос в семье.

— Как ты думаешь...
Изуна думал, сколько раз и под каким углом надо попасть в ветку, чтобы сломать.
— Мы когда-нибудь будем стоять... там?

«Быстрее. Быстрее-быстрее-быстрее, не то опоздаем. Ветки мелькают перед лицом, не всегда увернёшься, хлестнёт — царапина. Не важно, главное успеть до восхода солнца». Запыхавшись, они вылетают на опушку и забираются на высокое дерево. Соколиный глаз Учиха видит далеко, подмечает, как занимается рассвет. Вот из-за горизонта показываются первые лучи — и задувает ветер. Ветер треплет длинные рукава рубах, пятернёй взлохмачивает коротко стриженые затылки, развевает как флаги длинные чёрные волосы. Беззвучно и гибко люди клана склоняются один за другим, опускают головы — все, кроме одного. Он поворачивается спиной к своим и смотрит вперёд, с обрыва, разглядывая крошечные дома, поля, реки, лес, словно ни малейшая деталь, ни один затаившийся враг не схоронится. Сильнее и сильнее разгорающееся солнце касается его спины и зажигает красным Пламенный Веер. Несколько минут лидер стоит молча, без движения, созерцает. Потом оборачивается, позволяя свету коснуться лица, начинает говорить — чтобы его люди внимали.

Наверху ветер ещё сильнее, задувает прямо в лицо. Изуна морщится, склоняет голову набок и теперь смотрит не вперёд, а на своего брата. Мадара застыл, вцепившись в ствол: непослушные волосы ещё в большем беспорядке, на бледных щеках рдеет румянец — старший заворожённо смотрит на скалу, на веер, на яркую реку света, рождающую новый день.

У Изуны большие внимательные глаза. Его взгляд замер на объекте, оценивая ситуацию.
— Будем. Если ты не упадёшь с дерева и не свернёшь шею.
Кунаи вылетели из его рукава раньше, чем закончилась фраза, два попали, третий Мадара поймал — ветка скрипнула, но не сломалась, недостаточно усилия в броске. Засмеявшись, брат скатился вниз.
— Подвели тебя ясные глазки.

У Изуны глаза тёмные-тёмные с длинными ресницами, кидающими на щёки тень.
Мадара долго дразнился девчонкой, пока не получил от отца подзатыльник. «Глупый», — сказал родитель. — «Он подрастёт и отберёт у тебя этих самых девчонок». «Нужны они мне больно», — буркнул Мадара, но больше брата не подначивал и даже полдня сердился из-за неожиданного преимущества.
— В другом не подведут.
— Ты лучше догони меня. Догонишь — разрешу постоять рядом.
Только пятки сверкнули. Изуна пожал плечами и вспомнил, где можно срезать.

Мадара легко бежал сквозь холодный утренний лес, перепрыгивал через корни, ломал ветки, дышал полными лёгкими — он не скрывался. Ему уже было плевать на шуточное соревнование, сколько ещё таких будет, он просто наслаждался движением и свободой, свистом ветра в ушах.

Забывшись, Учиха во весь опор вылетел на поляну и с размаху столкнулся с кем-то, неожиданно возникшим на пути. Не удержавшись на ногах, Мадара плюхнулся на землю и с недоумением поднял глаза на незнакомца, который покачнулся от удара, но умудрился не упасть.
Сандалии, обычные штаны шиноби, светлых цветов хаори, в вырезе которого болталась голубая стекляшка на шнурке, ветвистый узор на вороте, а выше был вышит знак...
— Это Сенджу, — поддакнул Изуна, показываясь из кустов, — клан, развивающийся сразу по всем боевым направлениям. У нас с ними перемирие.
— Ненадолго.
Из-за деревьев лениво выступил другой мальчик. Его руки были полны красных ягод — одну он положил в рот и сплюнул косточку.
— Сенджу, значит, — Мадара поднялся, отряхиваясь, и с вызовом посмотрел в карие глаза противника. Тот слегка улыбнулся и выставил вперёд раскрытые ладони, словно показывая своё дружелюбие.
— Что же вы, мастера на все руки*, делаете в нашем лесу?
— В вашем? — первый из незнакомцев удивлённо поднял брови. — Это не ваш лес.
— Чей же он? Расскажи мне, союзничек, — Изуна видел, как притворно расслабленно Мадара держал вдоль тела руки. Лишь незаметно подрагивали пальцы — вспоминали комбинации.
— Всех нас. Учиха, Сенджу, других кланов, а также животных, птиц, зверей... — паренёк развёл руками, как бы демонстрировал весь этот мир вокруг. Мадара неверяще выпучил глаза.
— Да ты псих.
— Я тоже говорил, брат, что псих. Надо задницу вам надрать и выгнать, что разговаривать. Совсем распоясались, черти красноглазые.

Второй из клана закинул в рот ещё одну ягоду. На его лице не было ни капли доброжелательности, в глазах холодом сквозило презрение и желание побыстрее расквитаться с неожиданно возникшей проблемой, отвратительной и раздражавшей, как мелкое насекомое.
— Брат? — Мадара скользнул взглядом по замызганной белой юкате с красным узором в тон полосам на щеках и подбородке, крепким рукам, испачканным соком, широкому скуластому лицу. — Очнись, тебя подкинули, белобрысый. Мамку тошнило при виде твоей морды, вот и...
Старший вовремя повернул голову, чтобы заметить гнев и опасно расширившиеся зрачки. Шаг в сторону — и атака оборвалась. Младший стукнул кулаком промеж его лопаток:
— Пусти, Хаширама!.. Какого хрена?
Мадара изумлённо и неверяще уставился на свои сложенные в печать руки, накрепко связанные боевой леской. Он обернулся, ничего не говоря.
— У нас перемирие! — заорал Изуна, дёрнув край лески. — Представляешь, что будет, если мы сейчас столкнёмся?!
— К чёрту! Мы всё равно скоро опять станем врагами, все это говорят, отец это говорит, и даже они, — Мадара махнул связанными кистями в сторону Сенджу, — это знают!

Его глаза светились злобой и раздражением, он тяжело дышал, глядя на Изуну — радужка переливалась алым, шаринган от эмоций рвался наружу.
По лесу прокатился первый раскат. Деревья зашумели, взволнованно заскрипели стволами. Мадара заморгал и задрал голову вверх — пока пререкались, никто не заметил, как небо заволокло тучами. Ещё один раскат, второй, третий вдалеке, и закапало. Вода падала и стекала по щекам вниз. Мадара облизал ставшие влажными губы, коротко вздохнул и, нахмурившись, опустил голову. Потом быстро повернулся обратно, поднимая волосами брызги, сдёрнул ослабшую леску, размазал кровь.
— Катитесь.
Хаширама внимательно смотрел на него, как если бы ожидал реакции. Он промок, к щекам прилипли каштановые пряди, но его это совсем не волновало. Только правая рука теребила и игралась с кулоном.
— Я правда... — начал Сенджу, подбирая слова, — Правда хотел бы, чтобы все в лесу жили в мире. И не только в лесу. Когда я стану лидером своего клана, я сделаю так, чтобы все были вместе и помогали друг другу. Я сделаю так, я распоряжусь, чтобы всё шло правильно...
— Ты врун, — перебил его Мадара, — или глупый. Или... зачем ты врёшь самому себе?
За спиной брата второй прикрыл глаза, склонив голову, и почему-то улыбался.
— Я докажу тебе это, — спокойно парировал Хаширама, — что я прав. Когда мы снова встретимся.

Между тучами мелькнул луч света. Неизвестно, как он проник между плотно сомкнутой серостью, сверкнул коротко, но Мадара его поймал. Этот свет и далёкая прозрачная дымка, сквозь неё погрезился блеск клинков, нетерпеливая толпа — воины разевали рты, как наяву слышались крики и громкий заливистый смех. Гул, волна, движение — туда, скорей, вперёд, убей. Там кто-то другой на той стороне. Он ждёт.
Учиха ухмыльнулся.
— Нам придётся ещё не раз встретиться. Подкидыш это понимает.
Младший коротко посмотрел из-за плеча брата, но не шелохнулся, только сделал зарубку на память. Его глаза говорили, что этого достаточно.
Мадара без страха повернулся спиной и широким шагом устремился в рощу. Изуна торопливо последовал за ним. Красные пятна вееров ещё долго мелькали за деревьями — Хаширама, не отрываясь, провожал их взглядом. Дождь кончался.

Изуна слегка замешкался, но потом нагнал. Мадара не глядя схватил его за запястье и потянул за собой.
— Придёт время, — услышал Изуна глухое бормотание, — и ты будешь стоять рядом.
Он прошёл ещё несколько шагов вслед и кивнул, хотя знал, что старший этого не увидит. А потом вытянул свободную руку и дотронулся до мокрой спины. До тёмно-алого веера, символа гордого клана Учиха.

* Мадара намекает на значение "Сенджу" - "тысяча умений", "тысяча рук".

Название: Лестница
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Итачи, эпизодично Микото, Фугаку, Саске, Шисуи, Какаши, Минато, Кушина
Жанр: повседневность, драма, флафф
Рейтинг: G
Размер: мини (1046 слов)
Дикслеймер: Учихи никому не принадлежат

Три месяца.
Итачи очень тих и спокоен. Он почти не плачет, смотрит на мир внимательными тёмными глазами, легко засыпает днём и тяжело - ночью. Когда с работы возвращается Фугаку, он забирает из рук вымотавшейся Микото сына и, энергично раскачивая его вверх-вниз, напевно читает ему грубоватым голосом колыбельную. Итачи засыпает через несколько минут.
Полтора года.
Итачи молчалив, даже не произносит непонятных слов и междометий, свойственных детям его возраста. Врач пожимает плечами: ребёнок здоров, значит, ещё не время.
Фугаку ходит мрачный.
Два с половиной.
Итачи сидит на высоком стуле и смотрит, как мама месит тесто. Ему нравится её голос, что-то негромко напевающий, запах ванили. Микото раскатывает тесто, нарезает его — Итачи помогает раскладывать в них ягоды. Он подолгу рассматривает каждую, прежде чем опустить на тонкий кружок и на вопрос, какого цвета вишни, хмурится и тыкает пальцем в окно: там виден нарисованный на стене мон Учиха.
Вечером отец сидит на веранде со свитком и пьёт зелёный чай. Блюдце с печеньем, ослепительно белое на потемневших от времени досках, притягивает взгляд Итачи. Фугаку отрывается от чтения, пристально смотрит на сына, чуть нахмурив брови, и пододвигает блюдце к нему.
Около трёх.
Итачи чувствует вязкую тревогу, она висит в воздухе, горчит в каше, слышится в разговорах взрослых. У мамы беспокойная улыбка и когда она прижимает сына к себе, её руки подрагивают.
Слова «война» и «камень» окрашены в чёрно-красные цвета.
Три года.
Итачи снятся кошмары: он бесконечно долго падает в пустоту. Кричит, просыпаясь в поту.
Его ловят чьи-то сильные руки. Он, мокрый и встрёпанный, прижимается к пыльному жилету, пропахшему чёрным и красным, и впервые говорит:
«Папа».
Четыре года.
Итачи заворожёно смотрит на алые пряди волос, растёкшиеся по татами, и они такие яркие и блестящие, что ему кажется, что это огонь, такой же, как выдувал папа. Женщина, пришедшая к его матери, пахнет солнцем и с ослепительно улыбается — так не умеют в их клане, и подманивает Итачи к себе.
— Хочешь данго?
— Фугаку тебе не простит, если ты приучишь его к сладкому, — полушутливо одёргивает Микото. Итачи вжимает голову в плечи, но смотрит упрямо. Кивает.
— Дети должны есть сладкое. Иначе он будет таким же хмурым и недружелюбным!
Итачи ест данго, политые сладким соусом, и украдкой трогает липкими пальцами алую прядь, свернувшуюся кольцом у его ног.
Четыре с половиной.
Итачи сидит на руках у отца, который идёт по центральной улице Конохи. Он подвернул ногу, когда пытался повторить одно из движений тайдзюцу, которые он подглядел в додзё за другими Учиха. С Фугаку здороваются, Итачи изредка норовят потрепать по волосам, говорят, какой симпатичный у начальника полиции сын и что они похожи.
Боль пульсирует в лодыжке, но он терпит, не желая огорчать отца, и вокруг много интересного, да и когда ещё отец возьмёт его на руки. Ведь Итачи уже взрослый.
Почти у госпиталя они встречают Четвёртого Хокаге и Хатаке Какаши. «Одноглазый» безразлично скользит по его лицу взглядом, Итачи чувствует, как отец напрягается, слышит в голосе резкие ноты и невольно пытается расправить плечи и выглядеть серьёзно, хотя ему не по себе.
Ничего не выходит. Хокаге треплет его по щекам, улыбается совсем как подруга мамы, ярко и широко, и говорит, что из него вырастет замечательный защитник деревни.
Когда они расходятся, Итачи оборачивается и видит, как тот, чьё имя произносить в их клане было запрещено, засовывает руки в карманы форменных брюк и подмигивает ему.
Пять лет.
Итачи кладёт ладони на огромный мамин живот и прижимается к нему щекой. В ответ внутри толкается его братик. Микото охает, улыбается Фугаку, стоящему поодаль. Отец смотрит на них двоих с непривычным выражением лица, трёт переносицу и отворачивается. Таким гордым и радостным Итачи в следующий раз видит его лишь когда впервые активизирует шаринган.
— Весь в отца, — мягко и тихо смеётся Микото и гладит сына по волосам.
Три месяца спустя.
Итачи смотрит в небо: оно полыхает, горит, как алые пряди волос на татами. Ревёт огромный, яростный зверь, оранжевые сгустки чакры, девять хвостов.
Тревога. Чёрное и красное. Итачи прижимает к себе брата обоими руками, словно боится уронить его в пустоту, и обещает защищать.
Полгода спустя.
Итачи очень любит брата, хотя тот приносит ему много хлопот. Саске непоседлив, шумен и капризен. Он всё время норовит куда-то уползти, что-то утянуть в рот, выплюнуть кашу в соседа или размазать её по столу. А ещё он громко, заливисто смеётся и любит дёргать брата за чёлку.
Они не похожи, и скоро это станет причиной для многих поступков и чувств, но пока Итачи просто счастлив.
Шесть лет.
Итачи возвращается домой с разбитым носом, хмурый и недовольный. На вопрос, что случилось, отмалчивается и долго кидает сюрикены в мишень на заднем дворе.
На следующий день к дому приходит Учиха Шисуи и просит передать в качестве извинения кулёк данго для Итачи.
А спустя месяц Шисуи учит Итачи некоторым техникам метания куная, и они вдвоём ежедневно крошат хлеб на крышу одного зловредного старика, чтобы туда слетались птицы.
Друзья уже и не помнят, что подружились потому, что Шисуи обозвал Итачи девчонкой, за что получил в глаз.
Тот глаз, который он потом отдаст Итачи.
Семь лет.
Итачи заканчивает Академию ниндзя всего за год. Его уже называют гением, это ложится на плечи огромным грузом ответственности.
Третья мировая война шиноби не прошла бесследно, он хочет защищать деревню, клан и семью, и если для этого придётся убивать… Итачи сжимает кулаки и опускает голову. Что ж, значит он будет.
Восемь лет.
Итачи пробуждает шаринган.
Одиннадцать лет.
Итачи чунин, у него своя команда, уважение соклановцев, любовь семьи.
Сегодня в кармане лежит любовная записка от девушки, старшей на два года. Всё это немного льстит, а Шисуи над ним посмеивается и дёргает за отросший хвост.
Огорчает только одно: времени на брата почти нет.
Двенадцать лет.
Итачи и Саске возвращаются с совместной миссии. Они отгоняли огромного кабана от построек, где хранились продукты.
— Я научусь, брат, — Саске хмурится и сжимает кулачки. — Я стану сильнее.
— Обязательно, — эхом отзывается Итачи.
— И мы снова будем сражаться вместе?
— Да.
Это «снова» наступит лишь через девять лет.
Тринадцать лет.
Итачи собираются принять в АНБУ. Отец горд, но его чувства разделяют не все Учиха.
Шисуи почему-то против.
В Конохе осень, солнце золотит порыжевшую листву, воздух звенит после дождя, а на душе у Итачи тревожно.
Перед глазами у него — брат, стоящий на пороге дома, сонный и расстроенный. В руке горячая лепёшка, намазанная мёдом — хотел поделиться, но Итачи отказался, спешил…
Это ведь ерунда, правда?
— Тебе придётся выбрать, Коноха или клан, Итачи, — говорит спустя полгода Данзо.
Четырнадцать лет.
Итачи нукенин.
За спиной — стремительно исчезающая в ночи Коноха, где остался дом, Саске и детство.

@темы: Клан Учиха, Конкурсная работа, Фанфикшн, Тема: Детство

---

Фанфикшн: первая часть

[Клан_Учиха]

Kai! Любимые 72 часа.

Название: Сказка о Радуге и Солнце
Автор: Seriouslyme (запрос отправлен)
Переводчик: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Какаши, Рин, Обито
Рейтинг: PG
Размер: драббл
Дикслеймер: шаринган Обито нам не принадлежит
Саммари: Действительно ли реальность настоящая?

На зелёном лугу играют дети. Хлопают в ладоши, чтобы поймать бабочек, порхающих над травой и цветами — розовыми, белыми, оранжевыми, жёлтыми. Всё больше ребятишек резвятся вокруг, заливаясь восхитительным смехом.

Через луг бежит ручеёк, который начинается где-то среди деревьев и вливается в маленький пруд на другой стороне. Двое детей постарше сидят возле него на камнях. Девочка опускает руку и зачёрпывает пригоршню воды.

— Знаю, звучит странно... но это место словно ненастоящее, — произносит мальчик.
— Что ты имеешь в виду? Всё это и есть жизнь, — отвечает его собеседница, глядя, как вода течёт сквозь пальцы.

Мальчик вздыхает и проводит рукой по седым волосам.

— Я знаю! Но, Рин... не могу объяснить... Мне чудится, что сейчас мы должны драться, защищая нашу деревню. Ну, понимаешь... — он умолкает, не зная, как продолжить.
— Как кто? — наседает Рин.
— Как... ниндзя, — произнесённая вслух, теория кажется ещё более абсурдной.
— Ты прекрасно знаешь, что никаких ниндзя не существует. Они только в сказках бывают, с феями и прочими волшебствами. Они никогда не существовали на самом деле.

Рин поворачивается на камне и склоняется ближе к Какаши:
— С тобой всё хорошо?

Какаши мотает головой.
— Не знаю. В последнее время я странно себя чувствую. Словно... — он жестом обводит луг. — Всё это ненастоящее. Словно на самом деле мы где-то в другом месте, а всё вокруг — только сон.
— Снова перечитал книжек?
— Даже солнце кажется странным, — продолжает Какаши. — И разве луна должна светить днём? В сказках...
— Ты действительно слишком много читаешь, — тяжело вздыхает Рин. — В сказках луна вообще белая. Ты можешь себе представить белую луну?
Пришла очередь Какаши вздыхать.
— Думаю, нет, — отзывается он удручённо и глядит вверх.
Кроваво-красная луна ярко светит на небосклоне.

Рин неожиданно вскрикивает:
— Ой, смотри, Обито! — и спрыгивает с камня.
Какаши смотрит туда, куда указывает подруга — и, конечно же, это Обито в своих любимых защитных очках.
— Кто ж ещё, — бормочет себе под нос Какаши, но, кажется, Рин его уже не слышит. Её внимание, как всегда, приковано к Обито.
— Привет! — Рин вся светится, радостно улыбаясь. Не дождавшись, когда мальчик подойдёт совсем близко, она подбегает к нему, хватает за локоть и тянет за собой. — Пошли ловить бабочек!
Обито оглядывается на Какаши, вздёргивает бровь — любопытствуя? Насмехаясь? Какаши не знает — и широко улыбается.
— Ты с нами?
— Нет.

Какаши поворачивается к паре спиной и смотрит немигающим взглядом на гладкую поверхность пруда.
«Рин права, — думает он. — Я просто начитался сказок, и теперь воображение играет со мной».
Но Какаши все же не может отделаться от неприятного беспокойства, что преследует его с утра. С тех самых пор, как он проснулся от кошмара, безумно похожего на сказки, которые они читали, сидя в зелёной луговой траве.

***

На поле битвы стоит тишина. Не слыхать ни воинственных криков, ни гула сражений, ни поступи идущих в атаку людей. Ни пения птиц, вспугнутых вихрями чакры. Ничего, кроме ветра.

Поле брани немо, но не пустынно.

Повсюду разбросаны тела живых, мёртвых, раненых. Люди, звери и птицы вперемешку лежат на земле без единого звука.

Посреди усеянного телами поля стоит Учиха Обито. Его руки сложены в печать, а глаза закрыты.

Название: Монстры
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Итачи, Саске, Микото, Фугаку
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Размер: драббл (582 слова)
Дикслеймер: монстров оставьте. Или... их тоже забирайте.

Монстров под кроватью не бывает. Никаких: ни огромных клыкастых бесформенных теней, ни со светящимися в темноте глазами, ни скребущих когтями по полу. Итачи знал совершенно точно — под кроватью только пыльная темнота, в которой разве что притаился укатившийся мячик. Саске же не верил, что все может быть настолько просто, и частенько вскакивая посеред ночи, пытался доказать сонному старшему брату, что под кроватью кто-то есть. Итачи покорно вставал, понимая, что спорить бесполезно, и шел проверять, естественно, никого не находя.
«Он спрятался», — шепотом заявлял младший и насупившись смотрел на кровать.
«Спал бы на футоне, под ним не спрячешься», — чаще всего отвечал на это Итачи и уходил обратно к себе.

— Ему скоро шесть лет, а он все ещё боится монстров под кроватью, — неодобрительно произнес отец, отставляя пиалу с чаем.
— Ему пять, — поправил Итачи, помогая матери убрать посуду со стола, — пройдет.
— В этом возрасте все чего-нибудь боятся, — Микото улыбнулась, — это нормально.
— Итачи не боялся, — отрезал Фугаку.
Старший сын молча кивнул на его слова. Страха перед мифическими монстрами у него, действительно, не было.
— Поговори с ним, — слова отца походили на приказ, — он уже не маленький, чтобы верить в подобную чушь.
Итачи не стал сообщать, что говорил, доказывал, даже как-то отодвигал злополучную постель, чтобы Саске смог удостовериться в том, что под ней пусто. Бесполезно, младший брат упорно стоял на своем, и Итачи приходилось мириться с почти регулярными пробуждениями далеко за полночь. Когда-то он слышал, что кошмары мучают детей, у которых не все ладно в семье, но что он мог поделать с этим?
— Ты меня слышал? — строго спросил Фугаку.
— Да. Я поговорю с ним, — внешнее спокойствие скрыло подступающее раздражение. Мать тяжело вздохнула, словно чувствуя его состояние.
— Он всего лишь ребенок, — вытирая руки, Микото с непонятной жалостью посмотрела на старшего сына. Итачи не знал — кого именно она имела ввиду.
— Он Учиха, — холодно отрезал отец, вставая. — И это самое главное.
— Прости, — мать положила руку на его плечо, когда Фугаку ушел. Итачи накрыл её ладонь своей, чуть сжимая.
— Все в порядке, мама.
Когда-нибудь Саске и сам осознает, что бояться стоит не воображаемых созданий.

Итачи проснулся мгновенно. Сразу, как только услышал приближающиеся шаги по коридору. А вслед за слабым шорохом открываемой двери, он услышал знакомое и испуганное:
— Брат.
— Я не сплю, — отозвался он, открывая глаза и поворачивая голову к вошедшему.
— Там, правда, кто-то есть. Я слышал.
— Иди сюда, — он хлопнул ладонью рядом с собой. Саске, чуть помедлив, подошел к нему и застыл, не решаясь садиться.
Подавив зевок, Итачи с тоской подумал о том, что на завтрашней миссии он опять будет хотеть спать. Хотя, ему было уже не привыкать. Даже если младший брат и не приходил, то ночные кошмары мучали не только его одного. Итачи знал, что монстров не бывает. Просто есть вещи и похуже. Единственные чудовища — это люди. И они не прячутся под кроватью, а живут рядом. Бок о бок друг с другом, с ним. Они улыбаются, клянутся в верности, желают здоровья, а потом идут убивать друг друга. Или убивают сами себя.
Итачи снова похлопал по футону.
— Ложись, спи сегодня здесь.
— А потом? Ты ведь их прогонишь? — с надеждой спросил Саске.
— Да.

Итачи чувствовал, как брат ворочается, устраиваясь под боком, жалея, что тех чудищ, в которых верил Саске, не бывает. А тех, которые есть — он прогонит.
— Спасибо, — прошептал младший, засыпая.
Итачи не ответил. Одни уйдут, придут другие. И он сам станет одним из них.
И тогда Саске перестанет верить.

Название: Гордость
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Итачи, Какаши, Шисуи.
Жанр: драма
Рейтинг: G
Размер: мини (2024 слова)
Дикслеймер: вот вам живая, здоровая учихо-кошка.

Ему было лет шесть, когда Итачи в первый раз встретил гения Конохи Хатаке Какаши.
— Это он, — шепнул Шисуи, ткнув локтем в бок. Итачи осторожно осмотрелся.
Он ожидал увидеть кого-то более внушительного, чем почти слившийся с тенью ворот седой подросток в запыленном жилете джонина. Вопреки слухам, Копирующий ниндзя не складывал печати, не совершал ритуалы или что-то в этом роде, а просто стоял и смотрел единственным собственным глазом на полупустынную улицу. Скрытое маской лицо не выражало ровным счетом ничего. Спешившие по своим делам Учихи как будто тоже не замечали забредшего на их территорию чужака.
На самом деле впечатление было обманчиво. В клане даже маленькие дети знали о позорном поступке Учихи Обито, перед смертью подарившего представителю другого рода главное достояние и гордость клана. Сразу после завершения Третьей войны старейшины клана потребовали вернуть шаринган, но Четвертый Хокаге отказал им. Когда Намикадзе погиб, предприняли новую попытку, но и Третий был непоколебим. «Даров не возвращают», — сказал он. Это единодушие двух Хокаге стало ударом по самолюбию многих Учих.
Только какой толк от злости на Хокаге, а тем более — на мертвого Обито? Поэтому все презрение теперь было направлено на Хатаке, который как назло повадился появляться на границе территории клана. Даже случались попытки юных сорвиголов проучить чужака, втянув его в драку, которые заканчивались для них длительным периодом реабилитации в госпитале Конохи. Официально запретить Хатаке приходить к воротам клана или даже посещать сам квартал было невозможно. Поэтому Учихи делали единственное, что в этой ситуации могли позволить себе — гордо игнорировали само существование Коноховского Пса.
Шисуи вздернул нос и прошел мимо Хатаке. Подражая ему, Итачи расправил плечи и поднял ногу, чтобы также гордо пересечь тень ворот, в которой скрывался Копирующий ниндзя.
«Фффффф... Мяяяяяяяяу... Фффураааау!»
Итачи так сосредоточился на игнорировании чужака, что не заметил, как наступил на хвост какой-то кошке. Ошалевший от неожиданности мальчик оступился и упал прямо в пыль у ног изумленно взиравшего на действо Копирующего. Разъяренное животное с боевым кличем ринулось на обидчика. Мальчик закрыл лицо рукой, надеясь защититься от несущегося на него монстра. Кошка фыркнула, жалобно мяукнула и замолкла.
Итачи заставил себя отвести руку. Над ним возвышался Хатаке, ухвативший за шкирку обезвреженную пушистую угрозу.
— Вай, вай, характер у тебя все такой же мерзкий, Матильда, — вздохнул шиноби, удобнее перехватив кошку. — Малой, ты как?
Какаши сочувствующе, без насмешки, посмотрел на него. Итачи кожей чувствовал осуждающие взгляды проходивших мимо Учих. Слабость в его клане была самым большим позором, неискупаемым смертным грехом. Что уж говорить о слабости, продемонстрированной на глазах врага — хотелось завыть в голос от свалившегося позора. От боли в подвернутой ноге и стыда брызнули слезы. Он зажмурился, пытаясь их остановить, но предательская влага не знала, что такое гордость и честь клана.
— Вставай, размазня, — голос Шисуи был злым. — Он уже ушел.
Итачи открыл глаза и посмотрел на друга. Потом опасливо глянул на то место, где ещё секунду назад был Копирующий ниндзя. Никого.
— Куда твои глаза глядели? Собираешься стать шиноби, а такой слабак... — выговаривал Шисуи. Итачи его почти не слушал. В своих мыслях он снова и снова переживал момент своего позора. Почему тот, кого по негласному закону клана надлежало презирать, дал ему возможность сохранить лицо?
— Твое счастье, что он свалил. А то пришлось бы благодарить этого ублюдка. Такие, как он, не знают, что такое честь и гордость... — не унимался друг.
— Он знает, что такое наша гордость, — перебил его Итачи.
— А? — Шисуи замер с открытым ртом, недоуменно взирая на Итачи, вздумавшего защищать парию. Шисуи не понимал. Объяснить же ему то, в чем только что разобрался сам, Итачи не мог. Со второго раза удалось подняться на ноги. Щиколотка заныла, напоминая о себе.
— Может, домой? — Шисуи, наконец, заметил в каком состоянии его друг и тут же забыл обо всем и засуетился, как наседка вокруг треснувшего яйца.
— Ничего. Пошли уже... — стиснув зубы, чтобы не застонать от боли, Итачи пересек черту, образованную тенью ворот.


Это случилось, когда он пробегал мимо огромного старого дуба, раскинувшего свои узловатые ветви недалеко от ворот квартала Учих. Война закончилась, и вряд ли кто-то ожидал бы нападения на территории своего клана. Поэтому, стоит ли удивляться, что Итачи не смог уклониться от упавшего сверху предмета.
Он потер пострадавшую макушку, потом поднял с земли запущенный в него меткой рукой «снаряд», внимательно осмотрел находку. Книга? «Приди, приди, рай. Том второй» кричало название. На яркой обложке мужчина, похожий на Учиху Унаби, делал искусственное дыхание девице, смахивающей на принцессу Тсунаде. Наверное, это была книжка с медицинскими дзюцу, оброненная какой-нибудь безмозглой куноичи из тех, что в Академии не давали ему прохода. Итачи нахмурился и поднял голову вверх, ожидая увидеть полную обожания женскую мордашку.
— Хатаке-сан, — от удивления он даже забыл, что согласно клановой этике должен игнорировать Какаши.
— Йоу! — откликнулся тот, подняв руку вверх в знак приветствия. Не скрытый маской глаз, однако, смотрел настороженно и изучающе. Итачи был уверен, что сейчас на него смотрит не только собственный глаз Хатаке, но и скрытый глаз Учихи Обито. Это было одновременно жутко и интересно.
Просто положить книгу и уйти было бы правильным решением, но любопытство победило здравый смысл. Кроме того, Хатаке был джонином, а Итачи только собирался стать генином. Сложные отношения Копирующего с кланом не отменяли того, что, возможно, когда-нибудь Итачи придется работать вместе с Какаши. Стоило воспользоваться случаем и узнать больше о единственном оставшемся в живых ученике Четвертого. Итачи оглянулся, чтобы проверить, не следит ли за ними кто-нибудь. Улица была пуста, а дерево укрывало Хатаке от посторонних взглядов.
— Это Ваше? — решился он, первым сделав шаг к общению.
— Моё, — кивнул джонин, но не попытался вернуть пропажу.
— Почему Вы прячетесь здесь? — он не договорил «на территории клана Учиха», но это было и так понятно.
— А почему нет? — Хатаке взъерошил волосы. — Если уж укрываться, то под большим деревом.
— Вы же знаете, что здесь Вам не рады?
Какаши не ответил. Просто закрыл глаза, делая вид, что собирается спать. Итачи посмотрел на книжку, потом на джонина. Теперь, когда он решился заговорить с Хатаке, было обидно так ничего и не узнать. Обычно Итачи старался продумывать все свои действия, но это решение пришло спонтанно. Он легко взобрался на дуб и сел на ветку, по соседству с джонином. Теперь перед ним как на ладони простирались земли клана, а ещё дальше, за стенами Конохи, виднелись скалы с вырезанными лицами Хокаге.
Копирующий никак не отреагировал на его перемещение, продолжая делать вид, что дремлет. Итачи запустил в джонина пухлым томиком, который тот поймал с закрытыми глазами.
— Вы приходите к воротам нашего клана. Почему? — спросил Итачи, наблюдая, как книга исчезает в одном из многочисленных карманов жилета.
— Отсюда хороший вид... — Какаши открыл глаз, и его взгляд скользнул мимо Итачи.
— А Шисуи сказал, что это из-за Обито.
Молчание.
— Спасибо за тот раз, — эти слова дались тяжело, но после того, как были произнесены, Итачи почувствовал, что на сердце стало легче.
— Не понимаю о чем ты... — откликнулся Хатаке.
— Вы... — Итачи сглотнул. — Вы сохранили мою гордость...
— Гордость? — Хатаке приоткрыл глаз. — Что для тебя гордость, малой?
— Это самоуважение, достоинство, честь, то, что не дает мне поступать неправильно... — начал перечислять Итачи, чувствуя, как под насмешливым взглядом увядает его уверенность в правильности прописных истин. — Если не это, то что тогда?
— Гордиться можно кем-то, а гордиться собой — это уже гордыня. Я знал человека, который ради других мог отбросить свою гордыню. Ради того, во что верил, он не боялся показаться ничтожеством, отбросом или глупцом.
— Вы не имеете право говорить о гордости, потому что у вас её нет! — ощетинился Итачи. — Вы забрали шаринган Учихи Обито, чтобы выжить! Отказались возвращать клану его глаз, хотя это все, что осталось от вашего друга. И все эти слова — оправдание недостойного шиноби поступка! Итачи на мгновение представил, что Шисуи решил подарить ему свой глаз, и ему стало тошно.
— Как Вы могли принять такой дар? — запальчиво выкрикнул он. — Как Вы с этим живете?
Копирующий вздохнул, потер скрытый маской глаз. Итачи уже не надеялся услышать ответ, когда Хатаке заговорил:
— Но если вернуть этот дар, разве его значение не обесценится? Вместе с ним Обито передал мне свои мечты, свои стремления и свое бремя, которое я не могу передать кому-то ещё. Вину, которую я не могу искупить. Узы, которые я не могу разорвать. Даже если захочу.
Итачи молчал, пытаясь осмыслить только что услышанное. В словах Какаши не было лжи или желания оправдаться, только боль и обреченность.
— Тогда почему наш клан так к Вам относится?
— Потому что в этом весь Ваш клан.
Итачи нахмурился.
— Почему? — упрямо повторил он.
— Потому что Учихи видят лишь то, что хотят видеть, — вздохнул Какаши. — Потому что для них гордыня важнее гордости.
— Это плохо?
— Это... сложно.
Итачи поморщился. Все взрослые, когда не хотели отвечать на неудобные вопросы, говорили про «сложно», но Какаши не выглядел взрослым.
— Зачем Вы приходите сюда? Шисуи говорит, для того, чтобы вызнать тайны нашего клана.
— А ты как думаешь?
— Я... — Итачи задумался. Кажется, Хатаке было искренне интересно его мнение.
— Я думаю, что Вы просто не можете не приходить, — наконец, сказал он.
Хатаке молчал. Просто смотрел мимо, как будто обдумывал что-то важное. Взгляд Копирующего стал пустым. Разговаривать было больше не очем. Да не ответили бы ему на этот раз. Стало грустно. Почти до слез.
Не прощаясь, Итачи спрыгнул с дерева и пошел прочь.

В тот день Шисуи был среди первых выпускников Академии ниндзя, участвовавших в ораторском турнире.
Друг сиял, рассказывая ему о том, какой разгромной была его победа на конкурсе. Призом стала огромная шоколадная медаль, которой он с радостью поделился. В другой день Итачи был бы очень рад, но после встречи с Хатаке настроение испортилось и сладкого совсем не хотелось. Хорошо хоть Шисуи не заметил, что Итачи опоздал. Обиженный, он становился невыносимым ворчуном и занудой.
— Иногда мне кажется, что даже без шарингана я могу убедить солнце не вставать и дождь не проливаться на землю. Думаю, что это мой дар, мое призвание... — ликовал Шисуи. — Итачи! Ты не слушаешь?
— Что? — Итачи поднял голову. Его мысли все ещё занимали Хатаке Какаши и Учиха Обито.
— Ты единственный, кого я не могу заставить меня слушать, — Шисуи выглядел расстроенным.
Итачи промолчал. Оправдываться было неправильной тактикой в общении с Учихой Шисуи, умеющим оборачивать слова против любого их произнесшего. Он умиротворяюще улыбнулся и через силу откусил свою половину шоколадной медали.
— О чем ты вообще думал? — взгляд Шисуи стал обиженным и ревнивым.
— Через пару месяцев наш выпуск. Тебе пора перестать присматривать за мной.
— Я собираюсь убедить стариков сделать нас командой! — когда Шисуи говорил так твердо, то даже Итачи ему почти верил. Сложно не верить Шисуи.
— Вряд ли даже тебе это удастся. Двое Учих в одной команде? Мы оба не сильны в тайдзюцу и медицинскими навыками тоже похвастаться не можем. Если только ты не научился заговаривать не только зубы, но и раны. Пока мы не развили свой шаринган, у нас нет шансов работать вместе.
— Значит нужно заставить их поверить, что мы его развили... — запальчиво начал Шисуи.
— Ты так сильно хочешь быть шиноби? — перебил его Итачи.
— Конечно. Мы наследники клана. Это наш долг.
В голосе Шисуи не было и капли сомнения.
— Я не хочу быть шиноби, — впервые Итачи говорил это кому-то. — Я не хочу убивать. Не хочу терять людей, которые мне дороги. Не хочу жить воспоминаниями и долгом перед покойниками.
Он ожидал, что Шисуи яростно бросится переубеждать его, но тот молчал. Когда же он заговорил, то слова его мало походили на слова ребенка.
— Учиха всегда были воинами. Мы живем, чтобы защищать нашу деревню. Наше предназначение, наша гордость — все строится на этом. Если не мы, то кто? Когда дело касается клана, наши личные чувства и желания не имеют значения.
Морщинка пролегла между бровями Итачи. Он уже слышал сегодня что-то похожее от подростка со взглядом старика. Хатаке Какаши, не принадлежащего к их клану, но добровольно принявшего его гордость.
— Бремя, которое я не могу передать кому-то ещё. Узы, которые я не могу разорвать. Даже если захочу, — повторил он слова Копирующего.
— Ну, я тебя убедил! — ухмыльнулся Шисуи. — Значит и стариков смогу уговорить. Но в чем-то ты прав. С тайдзюцу у тебя, и правда, не очень. Значит, нужны тренировки. Сила не приходит сама.
Итачи неохотно кивнул.
Тени стали темно-багровыми и длинными. Забытая на камне половинка шоколадной медали в лучах закатного солнца растаяла, превратившись в вязкую темную лужицу, напоминающую засохшую кровь.

Название: Время Учиха
Автор: Клан Учиха
Бета: анонимный доброжелатель, клан Учиха
Персонажи: Мадара, Изуна, Обито, Саске
Жанр: драма
Рейтинг: G
Дикслеймер: Луна — собственность Учиха

***

Изуна ворочается на футоне, считает про себя и никак не может заснуть. В комнате непроглядная темень, лишь на полу чёткий прямоугольник лунного света от окна.
Завтра их с братом первый настоящий бой. Мадара тоже не спит, Изуна слышит, как тот ходит снаружи: скрипят доски веранды, приглушённый голос повторяет печати.
Сегодня полнолуние, вспоминает Изуна, время нечисти. Учиха многие считают потомками тенгу. Мадара на это фыркает и недобро скалится — его брат тогда думает, что люди, возможно, правы.
Изуна вздыхает, поворачивается на другой бок и вздрагивает. В квадрате света стоит Мадара — отросшие за лето волосы всклокочены, радужка залита алым. Чудится, что луна отражается в ней.

***

— Я дарю тебе свой шаринган, — говорит Обито и видит растерянность и изумление на лице Какаши. Это его немного забавляет, несмотря на то, что ситуация совсем не располагает к веселью.
Какаши пробивает каменный потолок, и Учиха вслушивается в звуки боя снаружи. В голове стучит кровь, тела он уже не чувствует, только страх, едкий, душащий страх, что смерть заберёт с собой не только его — и ощущает присутствие напряжённой, напуганной Рин. Она тёплая, и даже в темноте он может представить её до последней чёрточки.
Обито отчаянно жаль, что его первый серьёзный бой закончился так, но ещё больше рад, ведь друзья живы.
Когда пещера начинает обваливаться и имя подруги тонет в грохоте падающих камней, последним в голове почему-то всплывает воспоминание, что сегодня полнолуние.
Полнолуние, говорили, это время Учиха…

***

Саске лежит на кровати и слушает, как в соседней шумит Наруто — его громкий голос проходится дрожью по коже и привычно раздражает, но лучше уж пусть орёт, мёртвые могут только молчать. Его отчитывает Сакура, и голос её едва ли не громче воплей Узумаки. Над ними смеётся Инари, и Саске немного завидно, до горячих слёз на глазах, которые он часто смаргивает. Семью и деревню этого мальчишки спасли.
Всё тело ломит от ран, а в груди дёргает непонятное чувство. Его хочется выбросить, но это не так просто, оно затягивает в себя, как в пропасть.
Три года назад Саске потерял отца и мать, клан. Итачи…
Вчера он едва не потерял команду и шанс найти брата. Непростительно. Саске сжимает кулаки и закрывает глаза. В окно светит луна, такая же полная, как в тот день, когда Саске остался один.
Он ненавидит полнолуние.

***

Мадара смотрит в ночное небо, на совершенно круглую белую луну и снова и снова прокручивает в голове план «Глаз луны».
Тело Десятихвостого, заключённого в ночном светиле, пока ему недоступно, но в полнолуние кажется ближе всего. Ещё немного, ещё чуть-чуть…
Мадара поднимает руку и заслоняет ею луну.

@темы: Клан Учиха, Конкурсная работа, Фанфикшн, Тема: Детство

---

[Клан_Учиха]

Kai! Время снять гендзюцу и показать реальность.

Название: Первый Учиха
Автор: Клан Учиха
Персонажи: Мадара
Рейтинг: G
Размер: 766х1000
Примечание: используется фанон, в котором Учиха в родственных связях с тенгу
Дикслеймер: лети, тенгу, вольная птица!



Название: Пока мамы нет дома
Автор: Клан Учиха
Персонажи: Изуна
Рейтинг: PG-13
Размер: 699х1000
Дикслеймер: только маски оставьте



Название: Прогулка
Автор: Клан Учиха
Персонажи: Микото, Итачи
Рейтинг: G
Размер: 811х1000
Дикслеймер: клан пошёл от Рикудо



Название: стрип "Сила чувств"
Перевод: Клан Учиха
Чистка сканов: Клан Учиха
Тайпсет: Клан Учиха
Оригинал: りや (www.pixiv.net/member.php?id=388960), запрос отправлен
Язык оригинала: японский
Персонажи: Итачи, Саске
Рейтинг: PG
Размер: 350х1260
Дисклеймер: мы лишь пользуемся горячим катоном

@темы: Перевод додзинси, Клан Учиха, Конкурсная работа, Фанарт, Тема: Детство

---

Тема: Детство. Фанфикшн_2

[Lumber man]

<div align="center"><a href="http://rikudou-sennin.diary.ru/?tag=4683766" target=_blank><img src="http://2.firepic.org/2/images/2012-11/21/ozs72alkyzmh.gif"></a></div>

Название: Змеиный мёд
Автор: Клан Сенджу
Бета: Клан Сенджу
Персонажи: Орочимару, Сарутоби-сенсей, Цунаде, Джирайя
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Размер: 1186 слова
Дикслеймер: манга «Наруто» © Кишимото Масаши
Саммари: иногда из правильных объяснений делаются неправильные выводы, и вырастает нечто непредсказуемое.

Все умирают. Как бы ни обещали, что любят и не покинут, как бы ни заботились — умрут, и смысл будет утерян навсегда. Это Орочимару понял ещё в детстве, стоя над могилой родителей. И сухая шкура высушенной змеи стала первой ступенькой к болезненному смятению.

— Это талисман. — Орочимару сразу поверил учителю на слово, что эта шкурка непременно является символом чего-то большого.

— Мне кажется, что это дохлятина, — Цунаде спрятала руки за спину, чтобы не трогать сброшенную змеиную кожу. — Орочимару, цветы ведь намного красивее, разве нет?

— Живые цветы не могут быть талисманом, они вянут, — Орочимару медленно пропускать сухо шуршащую шкурку между пальцами. Мысль сделать из неё браслет быстро пропала: так можно порвать на тренировке, потерять, и тогда получится, что Сарутоби-сенсей соврал, и никакого возрождения и обновления не будет.

— Цветы снова распускаются, — Цунаде важно подняла указательный палец к небу, явно подражая кому-то из учителей. — Это нескончаемая череда естественных событий, ведь даже самый прекрасный цветок не умрёт просто так, он даст семена. А на следующую весну вновь расцветёт.

— Даже этот? — Орочимару ткнул пальцем в космею, которой Цунаде украсила волосы. — Ни семян, ни пользы, бессмысленная смерть по прихоти существа, совершенно чуждого этой космее. С чего ты взяла, что вправе решать судьбу поколений этого цветка?

— Так предопределено, — неуверенно протянула Цунаде, оглянулась на Сарутоби-сенсея в поисках поддержки.

Джирайя скучающе посматривал в небо, эта гимнастика ума навевала на него скуку.

— Кем предопределено? — Орочимару грустно смотрел на увядающий цветок.

Цунаде снова почувствовала, как её грызёт совесть, честно разделив трапезу с сочувствием. Рядом с Орочимару было как-то неловко за собственный цветущий вид и розовые щёки, за полную семью, за родителей и младшего брата. Иногда казалось, что Орочимару держится в стороне, чтобы не обжечься о её фонтанирующее благополучие и не почувствовать себя ущербным. А может быть, просто не хотел своим унылым видом омрачать её жизнь?

— Такова природа вещей, — Сарутоби сел рядом, — несмотря на то, что часть цветов погибает, не принося семян, это приносит пользу. Даже украшение в волосах хорошенькой девочки — это уже польза.

— Хорошенькие девочки выглядят не так, — хмыкнул Джирайя, красноречиво растопыривая пальцы, чтобы обрисовать выпуклости на месте предполагаемой груди Цунаде.

— Дурак! — Цунаде насупилась и попыталась незаметно выбросить космею.

Досаднее всего было, что щёки горели: то ли от очередного намёка Джирайи на плоскогрудость, то ли от внезапного стыда перед вянущим цветком.

— А икебана успокаивает душу, несмотря на то, что через несколько дней превратится в гниющую траву, — вздохнул Орочимару, поднял несчастную космею и начал растирать лепестки между пальцами. На коже оставались слабые следы пыльцы, запах умирающего цветка дал всплеск горьковатого аромата. — Самые красивые цветы обречены погибать без потомства, их срывают девчонки. Семена дают крепкие середнячки, которые недостаточно красивы, чтобы втыкать их в причёску, но достаточно сильны, чтобы выжить.

— Орочимару, это жестоко, ты же специально стараешься довести Цунаде до слёз!

— Сарутоби-сенсей! — Орочимару красноречиво приложил к груди бледную руку с таким видом, что «как же так вы могли подумать обо мне», но покаянно распахнутые глаза быстро вернулись к рассматриванию змеиного узора на белой полупрозрачной шкурке.

— Ты немного преувеличиваешь, и не стоит всё равнять цветами, всё же лучше для примера взять кого-то более свободного в перемещении и в принятии решений. Ну вот, хотя бы…

Сарутоби указал на пчелу, которая вилась вокруг Орочимару, привлечённая сладковатым запахом раздавленного цветка. Джирайя картинно упал в траву и прижал руки к животу. Соловья баснями не кормят, а тут, видимо, собрались одни только любители потрепаться.

— Хороший пример: пчела, — поощрительно кивнул Сарутоби. — Цунаде, что скажешь?

— Самоотверженность, крепкий коллектив, — не задумываясь, выпалила Цунаде, — одна пчела сама по себе не столь сильна, но если они нападут целым роем, то это грозная сила! И они без сомнений жертвуют собой во имя благополучия своего рода!

— Глупо, — перебил Орочимару, но смотрел в глаза Сарутоби, который одобрительно кивал в такт словам Цунаде.

— Почему же глупо?

— Это плохой пример, — Орочимару продолжал немного нервно наглаживать шкурку змеи, как будто пытался передать ей часть своего тепла. — Я же вижу, к чему вы клоните! Будь пчелой, растворись в Конохе, принеси себя в жертву. Это узкий взгляд, пчёлы глупы — они нападают не раздумывая, слепо ведомые инстинктом, погибают без счёта, обрекая своё потомство на голодную смерть! Кто принесёт им мёда для зимовки? Кто запечатает воском соты? Как бы ни была ценна королева роя, она никто, и звать её никак — без войска! Но и не это самое главное. Главное то, что где-то в улье сейчас сидит никчёмный пчелиный сенсей, и рассказываем своим пчелятам о том, как важно принести мёда и храбро сдохнуть, а потом придёт человек, выкурит их и заберёт весь мёд. Вот и вся философия!

— А даже если так, то мёд съест человек, получается, что пчёлы жертвуют собой не только ради своего потомства, но и ради людей! Подумай об этом, Орочимару!

— Только пчёлы об этом не знают, они неграмотные. Никто не спросил у пчёл, хотят ли они жертвовать собой. С другой-то стороны, представить королеву роя, которая начнёт заботиться о своих подчинённых, запретит им защищать родной улей, и всё закончится крахом. Не стоит останавливать стремление рядовых пчёл к жертве, это унижает их, обесценивает их жизнь, — Орочимару задумался, замолчал.

Сарутоби смутно беспокоился, не понимая, в какую сторону завело это рассуждение, и что из этого вырастет. Формально всё было сказано верно, и он мог бы по праву гордиться своим учеником, но что-то настораживало.

— Не нужно пренебрегать стремлением к самопожертвованию, — Орочимару вопросительно уставился на змеиную кожу, как будто искал у этого символа мудрости какого-то вразумительного совета. — Если кто-то желает собой пожертвовать, нужно принять это с благодарностью. Человек съест мёд, разграбленное пчелиное гнездо съедят мыши, мышами пообедает змея.

— А потом из змеиной шкурки Орочимару сделает уродский браслет и испортит всем день, — Цунаде старательно призвала себя к порядку, чтобы не дуться из-за цветка и не обижаться на непонимание.

Досадно было от того, что Сарутоби-сенсей внимательно слушал всё, что говорил Орочимару, немного недоверчиво поджимая губы.

* * *

— Не стоило сидеть на сырой земле, — мать положила ладонь на горячий лоб Цунаде.

Глотать было больно, бросало то в жар, то в холод, девочка уже оставила попытки встать и просто тихо дремала под одеялом, покорно принимая микстуры, даже не просыпаясь.

Цунаде чувствовала себя несчастной пчелиной личинкой, которая обессилено пытается выбраться из золотистой соты, заполненной липким мёдом. Заботливый мёд и защищающий воск укрывали, сковывали; где-то там, снаружи, гибли пчёлы, спасая её, глупую личинку. Чьи-то зубы хрустели рядом, взламывая медовые соты, тоненько заплакал маленький брат, и Цунаде заторопилась, продираясь сквозь липкий морок. Когда она выбралась из соты, вокруг всё было усеяно умирающими пчёлами и раздавленными цветами. Сытая белая змея, подзакусившая сонными мышами, осоловевшими от сладких сот, внимательно рассматривала Цунаде, ловко ощупывая воздух вокруг неё узким гибким языком. Почему-то некстати вспомнилось, что это именно язык, а когда-то по малолетству думала, что именно языком змея жалит, протыкая кожу, как пчела жалом.

— Помоги мне, — прошептал змей, и от этого голоса Цунаде расплакалась. Смутно знакомый шёпот показался страшнее змеиного шипения.

— Зачем тебе помощь? И зачем мне тебе помогать?

— Я никого не убивал, они сами собирались умереть. Но всё же помоги мне, ты видишь, у меня нет рук. Мне очень, очень нужны руки, Цунаде.

— Нет! Змеям не нужны руки!

— Всё хорошо, она поправится, Сарутоби-сенсей, — мать плотно прикрыла сёдзи. — Простудилась.

Орочимару, услышавший вскрик Цунаде, только смотрел в пол, когда протягивал маленький подарок для заболевшего члена команды. Немного медовых сот, завёрнутых в свежие зелёные листья. За бумажной перегородкой во сне тихо плакала Цунаде, не в силах истолковать свой первый вещий сон.

@темы: Конкурсная работа, Фанфикшн, Клан Сенджу, Тема: Детство

---

Тема: Детство. Фанфикшн_1

[Lumber man]

<div align="center"><a href="http://rikudou-sennin.diary.ru/?tag=4683766" target=_blank><img src="http://2.firepic.org/2/images/2012-11/21/ozs72alkyzmh.gif"></a></div>

Название: Вес меча
Автор: Клан Сенджу
Бета: Клан Сенджу
Персонажи: пятилетний Хаширама, его дед, остальные родственники (упоминаются), НМП (слуги)
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Размер: 3087 словес
Дикслеймер: манга «Наруто» (с) Кишимото Масаши
Саммари: жизненный урок, а может статься, всего лишь старческая причуда

Для мальчика его возраста вряд ли найдется большая отрада, чем укромный уголок земли. Терновый купол, под сенью которого раскинулось озерцо, затаился на призрачной границе между садом, принадлежавшим владениям его семьи, и кустистой рощей предгорья – обителью лесных духов. Его зачарованная уединенность влекла к себе Хашираму, как манящее слух журчание флейты. Здесь ничто не мешало ему овладевать движением чакры. Он слился с дышащей тишиной этого места, сотканной из шелеста травы, жужжания юрких стрекоз и плеска рыбы. Правда, с наступлением знойного полдня добавилась назойливая трескотня четы сорок, облюбовавших глиняную прохладу одного из домиков для богов-покровителей. Хаширама бы с удовольствием прогнал шумное сопровождение, но не бросать же ему было свое увлекательное занятие. Не зря целый час караулил, притворяясь листом лотоса на озерной глади.

К возвращению дипломатической миссии из страны Водоворотов он клятвенно пообещал доказать отцу, что обрел умение выжидать добычу и вполне заслужил настоящий таби-юми, такой же складной короткий лук, какой был в детстве у Сенджу-старшего. Вот тогда Хашираму обязательно возьмут на охоту и обучат стрельбе. Не то чтобы убийство животных ради азарта доставляло радость наследнику главы клана. Наоборот, намного приятнее ему казалось выхаживать раненых галок и воробьев. Но тоска сына по отцовской заботе перевешивала отвращение к насилию.

«Наконец-то! Чоуджа-химе!» – мысленно восторжествовал мальчик, когда в мутном зеркале запестрила спина апельсинового карпа величиной с двух Хаширам.

Сквозь щели в переплетениях веток струились лучи, осыпая королеву озера золотистыми крапинками.

«Какая вы… упитанная!» – восхищенно пробормотал он. Рыбина напоминала ему обтянутых яркой парчой пухлых дяденек-чиновников из столичного дворца.

Кружева плавников Чоуджи-химе развивались, словно шелковые рукава, расшитые яшмой. Мальчик наклонился вперед: ему захотелось рассмотреть знатную долгожительницу в мельчайших подробностях. Колпак, который он утром одолжил из траурного облачения его покойной бабки, чтобы скрыть макушку от пекла, предательски съехал на брови. Хаширама скорчил мину и аккуратно поправил накренившийся головной убор.

– Маленький господин! Маленький…

Внезапно раздавшийся возглас отвлек Хашираму от созерцания и разрушил контроль над током чакры. Иллюзия твердой опоры под гэта рассеялась вмиг.

– Господин! – последнее, что услышал Хаширама перед тем, как окунуться в негостеприимную мглу.

Он свалился прямо на ничего не подозревавшую полусонную королеву и нечаянно оседлал гигантского карпа. Рыбина вздрогнула и понесла его перепуганной озерной кобылицей, разрезая темную толщу. Она собиралась нырнуть в зимовальную яму вместе с ее несчастным наездником. Хаширама нагнулся, цепляясь за татуированную чешую на рыбьих боках, и с силой дернул за усы. Их обладательница взбесилась и резво встряхнула всем туловищем, сбросив с себя наглого обидчика.

– Дерзкий малек плосколицых! – грозно зашипела Чоуджа-химе, махнув гребнем хвоста.

От мощного удара мальчик взвился вверх, словно пузырек воздуха. Он продырявил заросли лотосов, столкнув собрание жабьих будд с их мясистых тронов.

– Хаширама-сама! Хвала небесам! Сейчас… – громко пролепетал юнец с родимым пятном на подбородке. – Сейчас я вас достану!

Хаширама выплюнул лоскуток водоросли и большим пальцем убрал шоры волос с век. Разобрав, кто именно кричал и метался вдоль берега, будто жертва катона, старший сын главы клана выпустил вздох облегчения. Следует ли цыкнуть на непутевого посыльного? А может, лучше воздать благодарность Провидению за столь небывалое везение? Застань его кто другой из домашних за безрассудными играми с призывными кои – прощай вольготные летние деньки.

– Это был всего лишь ты, Рёхей, – в тоне мальчика не промелькнуло и тени раздражения, хотя слуга явно намеревался самоотверженно кинуться в весьма мелкий омут, а Хаширама готов был вновь рассердиться. – Не вздумай прыгать в воду. Я сам справлюсь.
– Но ведь… – Рёхей в комической неуверенности замер на краю ближайшего валуна.
– Сам.

Хаширама доплыл до причала и благополучно выбрался на сушу, где его уже ожидали. Мальчику потребовалось собрать всю волю в кулак, чтобы не потереть горящий зад, куда и пришелся мстительный шлепок. Слуга тут же оглядел юного покорителя глубин, а затем принялся выжимать полы хозяйской юкаты.

– Я так переживал – чуть сердце не выскочило. Вы в порядке? Промокли с головы до пят… вот беда, что теперь делать-то?! В таком виде вам ни в коем случае нельзя показываться Старому господину! – хлопотливо протараторил Рёхей.
– Старому… это ты так моего деда величаешь? Он меня звал? – удивился Хаширама, припоминая мимолетную встречу с Сенджу Хисао весной, в разгар цветения слив: дед даже не заговорил с ним.
– Да, его слуга, Дайскэ-сан, поручил мне привести вас к Хисао-доно. Я обегал все поместье, а маленького господина нигде нет! И никто не видел вас с самого утра! Зачем вы спрятались от нас, Хаширама-сама?! – слуга был искренне расстроен.

Его собеседник хотел было фыркнуть, но вместо этого чихнул. Как он смеет обвинять Хашираму в собственной пропаже, когда уже как месяц одна половина клана не отлучалась от недоношенного Тобирамы, а вторая пропадала в разъездах. Как будто им было дело до него!

Хаширама ни за что бы не признался в том, что его детскую душу запятнала ревность и враждебность к младшему брату вперемежку с уколами совести. Он в одиночку отбивался от демонического войска сомнений, шептавших на оба уха, что это нелепое бледное создание ему вовсе не родня. Ведь они были ни чуточку не похожи. Сравнить – первый сын появился из благородного лона Аматерасу, а второй вывалился из правого ока Цукуёми-но-микото. Единственная тонкая паутинка связывала братьев: оба носили храмовые имена. И то благодаря беззубой, бесспорно помешанной на туманных предсказаниях прорицательнице-мико, по традиции освещавшей новорожденных. Хаширама мог бы ехидно поспорить, что следующее «благословенное дитя» непременно нарекут Мадорамой. Но пока что третьего брата не предвиделось, и старший сын тешил себя надеждой, что вскоре Тобирама потемнеет и приобретет нужный окрас, как случается с шерсткой детенышей соболя или пятнистого оленя.

– Когда ты перестанешь звать меня «Маленьким господином»? Мне исполнится шесть этой осенью – уже как полгода я метаю кунаи, – мальчик решил возмутиться в ответ.

– Не серчайте, маленький господин. Ой, простите… Хаширама-сама. Я больше не буду! – повторно заверили Хашираму в неизлечимости недуга. Он еле сдержался, чтоб не топнуть: ему недоставало деревянных сандалий.

– Неважно, – эту битву было не выиграть. – Принеси мне сменное кимоно и дзори. Я переоденусь прямо здесь. Постарайся, чтобы тебя не поймала одна из дам или, того хуже, моя матушка.

Слуга охотно развернулся, и тут взгляд Хаширамы задержался на стопах, покрытых коркой грязи поверх солнечной бронзы.

– И еще, Рёхей… – мальчик нахмурился, заметив несколько свежих царапин.

– Да, маленький господин? – улыбнулись ему через плечо.

– Ты опять без обуви, – проговорил он с укоризной.

Хаширама давно заподозрил Рёхея в острой неприязни к чистоплотности в дополнение к прочим диковатым повадкам. Странности сироты из семьи Шимура порой поражали. Если бы оборванца не подобрали шиноби из клана Сенджу, то он бы так и остался облаком без ветра. Его плачевный пример окончательно убедил отпрыска многочисленного рода: несмотря на то, что зачастую вездесущие родственники не давали покоя неиссякаемой чередой требований, а иногда даже сводили с ума скучными наставлениями, их полное отсутствие было куда более очевидным злом.

– Никто не услышит музыку тверди через эти толстые подошвы, – веско возразил Рёхей, а после промямлил с долей смущения: – пускай я поранюсь о стальные шипы, но ваш подарок не испорчу.

Хаширама проглотил заготовленный упрек. На него нахлынуло чувство признательности вместе со щемящим непониманием, и поэтому он промолчал. Рёхей ему был дороже куска кожи. Какой смысл беречь вещи, когда страдали люди? Но в мире взрослых не так-то просто было отделить одно от другого.

Мальчик опустился на кромку причала и задумался. А на дальней стороне озера, среди водяных лилий, белел позабытый колпак.

***

За те два или три часа, что он провел в гранитных тисках пристойности напротив дремлющего старика, у Хаширамы одеревенели голени и лодыжки. А его тыл, без того изрядно пострадавший по милости Чоудже-химе, мучительно пылал, как будто бы он расселся на раскаленных углях. Видно, предки, вконец раздосадованные его выходками, ниспослали справедливую кару потомку, накануне разорившему бабушкин гардероб. Или какой-нибудь доброжелатель доложил деду о проступках внука. Уж больно неожиданным оказалось приглашение, и его пребывание в гостях у патриарха клана мало чем отличалось от изощренного наказания. Так или иначе, ему выпало несчастье стать мишенью старческой забавы. Хаширама был наслышан о коварных причудах деда, который вполне мог притворяться спящим и всецело наслаждаться тем, как каждый миг подстроенного им ада перетекает для внука в беспросветную вечность. Лишь предположение о том, что морщинистый истукан добивается от него позорной капитуляции, не позволяло мальчику взвыть или хотя бы приняться корчить гримасы. Хаширама, призвав на помощь остатки самообладания, заставил себя погрузиться в изучение витиеватостей жилок на нефритовых четках.

В свои семьдесят девять Сенджу Хисао опротивело мозолить глаза окружающим своей приближающейся немощью. Он перешагнул порог, когда можно было еще сослаться на почтенные лета и претендовать на уважение к сединам. Хисао уповал на то, что бог смерти заберет престарелого грешника раньше, чем когда-то восьмидесятилетнего прадеда, и сказочные истории об его собственном маразме не запечатлеют в семейных анекдотах для развлечения последующих поколений. Он сам с ужасом вспоминал, как сумасшедший старик, охваченный бредом супружеской неверности, зашивал в простыни отнюдь не молодую жену, разбитую параличом, а наутро педантично проверял, на месте ли стежки. Поэтому Хисао заблаговременно удалился в правое крыло фамильного поместья, где и проживал дни в затворничестве, дожидаясь, когда потускнеет его рассудок и осыплются волосы, торчавшие из узла, как стебельки, засушенные между страницами книги. Несмотря на пятнистые проплешины, он продолжал щеголять экстравагантной прической с ловко вдетыми в пучок сюрикенами, заменявшими шпильки. Хисао позаботился о том, чтобы общество прилежно обходило стороной «скверного старикашку», чью язвительную натуру сносил разве что самоотверженный Дайскэ, вызвавшийся ухаживать за ним.

Хашираме опротивело рассматривать узоры, и он с осмелевшим любопытством уставился на старика. Ему захотелось потрогать складчатую кожу – будет ли она на ощупь такая же грубая, как кора? А если обнять деда – понадобится ли ему столько же обхватов, сколько требуется, чтобы окольцевать широкий ствол полувекового ясеня? Хаширама слегка поддался вперед и попробовал помахать рукой перед обвисшим носом. Хисао всё так же невозмутимо восседал на дзабутоне, будто бы он пустил корни в этой подушке столетие назад.

– Хисао-уэ, – не выдержал мальчик, опасаясь, что он сам успеет состариться, пока дед витает в летаргии.
– А-а, это ты, внук… – «статуя» моргнула и смерила его пристальным взглядом из-под белесых ресниц. – Подрос-подрос. Но есть еще, куда.

Старик замолк – казалось, что его снова одолевает сон.

– Хисао-уэ, – Хаширама не сдавался.
– Да-да. Наполни моё чоко, – пробормотал дед и забарабанил ногтем по столику.

Просьба озадачила мальчика: он никогда не подавал спиртные напитки и боялся оскорбить старшего своей невежественностью. Но вряд ли ему представится другой удобный повод сменить позу. Он аккуратно взял расписной кувшинчик. Пара полупрозрачных бусинок разбилась о поднос. Хисао прокрутил пальцами фарфоровую чашечку и разом ее осушил.

– Себе тоже налей.

Хаширама недоверчиво принюхался к чоко с саке и отхлебнул. Однажды он по дурости лизнул ежа, и это было так же неописуемо.

– Как будто в рот риса набрал, – дед хитро ухмыльнулся. – Глотай давай. Нравится?
– Жжется, – скривился мальчик: горло обдало жаром, а в желудке раздался залп фейерверков.

Хисао отметил, что алкоголь почти тотчас раскрепостил мальчика: не минуло и пяти минут, как Хаширама уже ерзал с блаженством по плоской подушечке, а его пухлые щеки озарил румянец. Невидимая пропасть между дедом и внуком сузилась. Мальчик порывался заговорить со взрослым, но всё не решался пойти вброд. Хисао прожил достаточный срок, чтобы знать наверняка: в разговоре как в закладке моста – не бывать строительству, если хотя бы с одного из берегов не выбросят веревку.

– Кхм, – дед приосанился и развернул свиток памяти. – «К иссохшему источнику никто не припадет напиться. Слова должны литься подобно вину, опьянять слушающего, но не произносящего их. И чем они выдержаннее, тем ценнее их аромат. Когда же говоришь, всегда надо соблюдать меру, как и во всяком пристрастии. Болтливость сродни извержению вулкана, от которого спасаются бегством».

Хисао обрадовался, приметив просветление на лице Хаширамы.

– Я вижу, что моему внуку знакома эта цитата. Тебе довелось открывать «Четверокнижие», дитя?
– Да, я почти завершил «Аналекты», – не без гордости сообщил он.
– Похвальное достижение. И какое впечатление на тебя произвели высказывания Учителя Куна?
– Тоска! Если б это было дзюцу, то я бы заснул раньше, чем сложил бы все печати, – заявил Хаширама, прямолинейный как жердь. В пылу чувств он не скупился в выражениях. – Так называемый Учитель потратил целых семьдесят лет, раскачиваясь между велением сердца и ритуалами. И где тут мудрость зарыта? В том, чтобы знать, но уже не мочь?! – начинающий оратор догадался поставить в тираде точку и нервно сглотнул.

Дед взирал на внука с недобрым прищуром. Он поймал себя на здравой мысли, что, пожалуй, стоит отложить обсуждение канонов хотя бы до того дня, когда звуки станут безразличны его ушам.

– Научить тебя чему-нибудь, что ли, – Хисао затеребил жидкую бородку.

Он обвел пытливым взглядом комнату: из вороха проржавевших доспехов выглядывал пыльный меч.

– Хаширама, принеси-ка мне вон ту катану.

Притихший было мальчик оживился. На горизонте его воображения забрезжили воодушевляющие картины: вот уже Хисао обучает его стойке «Лист на ветру», а потом посвящает в самые сокровенные секреты клановых техник.

Он с благоговением обхватил пальцами меч. Испорченный боккэн из тренировочного зала не шел ни в какое сравнение. Хаширама залюбовался узорной цубой, искусно подражавшей соцветию хризантемы: цветные металлические пластины ложились одна поверх другой тончайшими лепестками.

– Ну как? Тяжелый? – поинтересовался старик.
– Вовсе нет.

Хисао протянул руку, мальчик послушно передал меч его владельцу. Престарелый Мастер кендзюцу с легкостью обнажил зазубренный клинок, небрежно потряс им и… запустил катаной в дальнюю стену, так что полотно впилось в буковую перегородку по самую шайбу.

Хаширама хлопнул в ладоши от восторга: он был поражен скоростью броска. Он никогда не видел, чтобы катаной распоряжались как камой – боевым серпом южан.

Хаширама ринулся вытаскивать меч. Пригнав чакру к плечевому поясу, он с натугой потянул катану на себя: та выскользнула с глухим скрипом. Он вновь вручил меч деду, надеясь, что в награду тот продемонстрирует какое-нибудь другое движение.

– Еще раз.

Острие вонзилось в деревянные доски. Незамысловатое действо повторилось.

– Держите, Хисао-уэ.
– Еще…

Если так будет продолжаться, то старик изрешетит все вертикальные поверхности.

– Я… я не понимаю.

Дед вздумал испытать его на выносливость?

– Неси-неси.

«Вот же заладил, старый прохвост!» – про себя выругался Хаширама.

Он словно играл с малолетней дочкой тети Хошико. Тока обожала швыряться колокольчиком с деревянным язычком и верещать, пока ее нянька не подберет и не возвратит хныкающей девочке безделушку. Однако после получаса упражнений с катаной дед показался уже отвесной скалой, на которую он пытался закатить каменный ком.

Не ошибался ли он с самого начала? Его осенило: нужно было сразу напасть!

Хаширама разогнался и замахнулся на сидящего старика. Тот непринужденно отбил атаку ножнами, и катана отлетела в сторону.

– Я подумал…
– Не о том, – перебил мальчика Хисао. – Учение без участия ума – тщетный труд. Мысль без учения – неоправданный риск. Неудачная затея. Хотя сама попытка применить иной подход похвальна.

На пятом десятке он сбился со счету. А запасы чакры истощились до такой степени, что обратно катану пришлось волочить.

– Я… больше не... не… хочу! – Хаширама сдался и уронил свою ношу на циновку.
– А теперь ответь: тяжелый ли меч?
– Меч один и тот же, но наклонись я за ним – упаду рядом, – признал он. Усталость взяла над ним вверх.
– Это и есть бремя воина, внук. Браться за оружие, когда протрубит рог. Раз за разом ступать на гибельный путь, хотя идти по нему становится всё труднее и труднее. Либо ты вонзишь в противника меч, либо он в тебя. Рано или поздно, рухнут оба. Если не скончаются от нанесенных другими ран, то сломаются под тяжестью собственного меча, скопившего чужие слезы и кровь.
– А если отнять все мечи? – ничего лучше ему на ум не пришло.
– Выкуют новые, возьмутся за копья и луки, – парировал дед, красноречиво показывая на настенную коллекцию военных трофеев. Хисао постоянно забывал сказать Дайскэ, чтобы слуга повесил вместо этих железяк пару живописных полотен.

Бессмысленно было винить закаленную сталь, когда любой ниндзя, не раздумывая, прочеканил бы, что самая смертоносная сила на свете – чакра. Хаширама вздохнул. Все нити его наивных рассуждений о причинах и следствиях неизбежно заводили в тупик.

– Как же тогда вырваться из замкнутого круга?
– А где ты усмотрел замкнутый круг? – ответил вопросом старик.
– Но ведь вы сами же… – неужели он неверно истолковал речь деда?
– Древняя легенда гласит, что на смертном одре Отшельник Шести Путей повелел высечь на своей могильной плите такую эпитафию: «В человеческой природе желать, чтобы жили люди, которых мы любим, и умирали те, кого ненавидим. Получается, кому мы сулим жизнь, того же обрекаем на смерть. Таково величайшее заблуждение», – Хисао увенчал урок классическими строками и спрятал меч в ножны.

Беседа с Хисао обескуражила мальчика, подрезав крылья его детским мечтам о геройских подвигах и оглушительной славе. Семена презрения к военному делу дали первые ростки. Его отец разочаруется, когда окажется, что из старшего сына и наследника вырос отвратительный шиноби. Хороший воин никогда бы не стал сомневаться, занося меч. Хаширама был уверен, что не предназначен для этого жестокого искусства.

Снаружи донеслась торопливая дробь босых ног по веранде. А следом за ней стремительно надвигался стук первых дождевых капель. Хаширама обернулся на шорох: створку сёдзи отдернули без спроса. В проёме застыла долговязая фигура слуги.

– Ваша светлость, Масао-доно… – с надломом в голосе заговорил запыхавшийся юноша. – Масао-доно…

Казалось, посыльный пытается перекричать непогоду на дворе и разом попрать с полдюжины правил приличия. Старик Хисао привстал, навалившись неподатливым телом на меч вместо посоха. С некоторых пор он передвигался с трудом. Некогда могучий, Сенджу Хисао превратился в ветхий дуб, покосившийся под гнетом бурь, но все еще не сломленный. Он скривил губы в мрачной усмешке: по-видимому, судьба-злодейка никогда не сдавалась.

– Рёхей! Отец вернулся? – Хаширама вскочил. Он не мог отогнать дурное предчувствие: лицо слуги, будто цепями, сковала скорбь.
– Маленький господин?! Я полагал, вы уже… – растерялся посыльный, который слишком поздно обратил внимание на сына Масао. В отчаянии от того, что сказанное не перечеркнуть, слуга повалился на колени и зарыдал. – Мне так жаль, маленький господин…

Хаширама остолбенел. В его груди сделалось тесно-тесно – так, что было ни вдохнуть, ни расплакаться. Словно в легкие накачали расплавленный свинец, и они вот-вот должны лопнуть, но почему-то не взрывались. Ему стало страшно от того, что с ним творилось, поэтому он решил утешить хотя бы слугу, но вышло лишь вяло выговорить:

– Рёхей…

Мысли мальчика путались, беззвучно обрывались. К ним мягкой поступью подбиралась пустота и беспощадно душила все порывы.

Хисао пересек комнату и навис над распластанным слугой. Для отца нет проклятия кошмарнее, чем хоронить последнего из сыновей. На поприще родителя он потерпел крах. Но как дед Хисао всё еще мог пригодиться Хашираме и Тобираме – плоти и крови Масао.

– Не мальчишка, а курица с оторванной головой! Хватит причитать! – выругался он и хорошенько встряхнул всхлипывающего Рёхея за ворот куртки. – Что моя невестка?
– Ко… Котонэ-сама уже собирает остальных старейшин, – опомнился слуга. – Меня послали за вами.
– Хм, значит, весть облетела почти всех в клане, надо бы поспешить, – проворчал Хисао. В уме он уже раздавал десятки четких указаний. – Ты – марш за Дайскэ. Но сначала… отведи моего внука во внутренние покои.
– Конечно, Хисао-сама, – кивнул посыльный и неуклюже поклонился.

Старик повернулся к сыну Масао: тот стоял с поникшей головой и выглядел крайне подавленным. Ладонь деда легла на плечо мальчика, и Хаширама встрепенулся, очнувшись от теплого прикосновения.

– Истинные шиноби рождаются с мечом в сердце, – изрек Хисао и вложил в безвольные руки внука оружие. – Привыкай к его весу, Хаширама.

В этот момент будущий лидер клана Сенджу впервые почувствовал себя совершенно взрослым и в то же время сущей крохой. Внутри него родные лесистые пейзажи уступили простор полю брани, на котором вскоре под звон стали суждено было столкнуться двум войскам. Какой отдать приказ, и главное – кому?

«Тот, кто желает возглавить других…»

Он пока не знал, как правильно обращаться с катаной, только вот побелевшие пальцы, словно предугадав ответ, судорожно сжались на рукояти.

«… прежде всего, главенствует над самим собой».

@темы: Конкурсная работа, Фанфикшн, Клан Сенджу, Тема: Детство

---

[Клан_Учиха]

Фанфикшн

Название: Стресс
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Мадара, Изуна
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Дикслеймер: Кишимото виновен!

Первое томое Мадара получил в пять лет, когда его брат на поляне нашёл поганку — и съел.

Название: Аллергия
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Итачи
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Дикслеймер: вы берите-берите. Только осторожно, а то мало ли...
Саммари: Саске очень повезло с братом.

Итачи тоже любил помидоры, а они его — нет.

Название: Судьба
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: Мадара, Изуна, Шисуи, Итачи, Саске
Жанр: ангст
Рейтинг: PG
Дикслеймер: а вот эту технику не отдам.

У каждого Учихи был брат. А иногда и сестра.

Название: Начало Великой Борьбы
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: представители обоих кланов
Жанр: экшн
Рейтинг: PG
Дисклеймер: именные соски принадлежат владельцам
Саммари: первое столкновение, зарождение междоусобиц и одновременно надежды на побратимство

Дети Сенджу и Учих любили писать друг другу в памперсы - на брудершафт.

Название: Курочка Ряба
Автор: Клан Учиха
Бета: Клан Учиха
Персонажи: родитель Учиха
Жанр: экшн
Рейтинг: G
Дисклеймер: протираем только свои калейдоскопы
Саммари: адаптация сказки "Курочка Ряба" от клана Учиха

Мышка пробежала, хвостиком махнула, яичко - КАТОН! - не успело разбиться, уже варёное.

Арт

Название: Первая битва плечом к плечу
Автор: Клан Учиха
Персонажи: Мадара, Изуна
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: G
Размер: 640 х 480
Дисклеймер: мы святые, чего вы от нас требуете
От автора: АУ, Мадара и Изуна раньше, чем в каноне, обрели Мангекё
Саммари: изображается тяжёлая реальность клана, в которой дети вынуждены очень рано взрослеть и постигать жестокую науку жизни шиноби.



Название: Ночная тревога
Автор: Клан Учиха
Персонажи: безызвестные дети клана
Жанр: экшн
Рейтинг: PG
Размер: 800 х 600
Дисклеймер: ась? Не брал! Посмотри в мои честные глаза!
Саммари: ночная атака, в роддоме для одарённых шиноби клана - переполох.



Название: Критика оппозиции
Автор: Клан Учиха
Персонажи: Саске, оппозиционер из клана врага
Жанр: современное искусство
Рейтинг: G
Размер: 800 х 600
Дисклеймер: Посмотрел? Вот умничка.
Саммари: первое для Саске столкновение с народной критикой, прошедшее незамеченным.

@темы: Клан Учиха, Фанфикшн, Фанарт, Внеконкурсная работа, Тема: Детство

---

[Konoha Waterfall]

Уважаемые участники битвы!

Напоминаем, что 21.11.2012, в среду, в 00:00 начнётся первый бой, тема: Детство. Выкладка продлится до 21.11.2012 23:59.

Пожалуйста, уточните, с какого аккаунта будет вестить выкладка, и вступите этим аккаунтом в сообщество.
Не забудьте проставить теги для своих работ.

@темы: Клан Учиха, Клан Сенджу, организационное

---

[Konoha Waterfall]

Сегодня в 23:00 заканчивается запись на участие в конкурсе.
Через 30 дней, 21 ноября 2012, в среду, в 00:00 начинается выкладка работ на тему "Детство".

Удачи командам!

@темы: организационное

---

Запись участников на битву Учиха vs Сенджу

[Konoha Waterfall]

Так как в Обзорах появился баннер нашего конкурса, приём на всякий случай продляется до 21.10.12 23:00.
После окончания приема каждая команда может принять к себе в течение всей игры ещё двух человек.

Прием участников будет закрыт 20.10.2012 в 23:00. После окончания приема каждая команда может принять к себе в течение всей игры ещё двух человек.

Если вдруг в ком-то закипает сила юности - здесь можно уже оставить заявку на участие.
В заявке необходимо указать:
- за какую команду вы участвуете
- что вы можете делать (фики, арт, другая активность)

запись создана: 15.10.2012 в 21:03

@темы: организационное

---

Оформление шапки

[Konoha Waterfall]

Пример оформления шапки:

Название: название вашей работы
Автор: Клан Сенджу/Клан Учиха
Бета: Клан Сенджу/Клан Учиха или анонимный доброжелатель, для текстовых работ
Персонажи: ключевые персонажи вашей работы
Жанр: жанр, указвается по желанию
Рейтинг: рейтинг вашей работы (G, PG, PG-13, R, NC-17)
Размер: для текстовых работ - количество слов, до 1000 слов - указывается по желанию; для графических работ - размер изображения целиком, для видео - вес в мегабайтах
Дикслеймер: отказ от прав на мир и персонажей
От автора: небольшое послание от автора/посвящение, указывается по желанию
Саммари: краткое содержание вашей работы, указывается по желанию

<b>Название</b>: 
<b>Автор</b>: 
<b>Бета</b>: 
<b>Персонажи</b>: 
<b>Жанр</b>: 
<b>Рейтинг</b>: 
<b>Размер</b>: 
<b>Дикслеймер</b>: 
<b>От автора</b>: 
<b>Саммари</b>:

@темы: организационное

---

Голосование

[Konoha Waterfall]

Давайте окончательно решим, сколько нам нужно дней на подготовку.
От этого зависит и количество дней между выкладками. Для 15 и 20 дней - выкладка раз в два дня, для 25 - раз в 3 дня, для 30 - раз в 4 дня.

Вопрос: Сколько на подготовку

1. 15		0	(0%)
2. 20		8	(20%)
3. 25		4	(10%)
4. 30		28	(70%)
Всего:		40

@темы: организационное

---

Правила

[Konoha Waterfall]

Командный фест "Битва Века" проводится с целью выяснить, какой клан является достойнейшим: великий клан Сенджу или не менее великий клан Учиха.
Вот правила феста:

1. Первым делом набираем команды в специальном посте.

1.1 Записаться можно за одну из команд, которых всего две: команда Сенджу и команда Учиха. Выбирать капитана в команду можно, но не обязательно. Внутри команды участники выбирают удобную для себя форму работы.

1.2 При записи необходимо указать, за какую команду вы играете, под каким ником, и что вы можете делать (например, писать фики, делать AMW).

2. После окончания приёма командам даётся 30 дней на подготовку, после чего объявляется первый бой.

2.1 Каждый бой будет посвящаться отдельной теме и происходить раз в четыре дня. Таким образом, между выкладками будет проходить три дня.

2.2 Всего будет проведено 6 боёв на темы:
- Детство
- Юность
- Зрелость
- Старость
- Историческое событие
- Свободная тема

2.3 На бой команда выкладывает работ количеством не более, чем количество участников команды и не менее, чем две. Остальное - внеконкурс.

2.4 Команды обязаны упоминать в своих работах персонажей в соответствие со своим Кланом (кроме работ на Свободную тему), но главное - это соответствие духу вашего Клана!
- Персонажи Клана Учиха: все упоминавшиеся в каноне члены клана Учиха.
- Персонажи Клана Сенджу: все упоминавшиеся в каноне члены клана Сенджу + Ямато + Мито Узумаки + Наруто Узумаки.

2.5 Работы, разрешенные для конкурсной выкладки: фанфики, арты, рецензии фанфиков, AMV (максимум — одна работа на бой), коллажи (две работы на бой при условии, что нет артов), перевод додзинси (одна работа на бой), перевод фанфиков. Все остальное — внеконкурс.

2.6 Работы от логина автора не должны быть выложены нигде, кроме конкурсного сообщества, до окончания конкурса. До конца конкурса автры остаются анонимными, для чего участники могут создать отдельные сообщества, от логина которых и будет происходить выкладка, а могут определить ответственного за выкладку участника. Во втором случае посты в сообществе создает он.

2.7 Свободная тема предполагает создание работ о любых персонажах.

2.8 Все изображения должны быть убраны в превью или под кат, все фики, кроме шапок должны быть убраны под кат, все видео - под кат.

3. Голосование за работы будет проходить после выкладки всех работ в специально созданном посте.

3.1 Голосование проводится отдельно за каждый бой (то есть, за каждую выкладку).

4. Внеконкурсные работы можно выкладывать в любой день.

5. После голосования организаторы подсчитывают голоса, и Клан, набравший наибольшее количество голосов, может выдвинуть своего лидера в Хокаге!

@темы: организационное